Druzya.org
Возьмемся за руки, Друзья...
 
 
Наши Друзья

Александр Градский
Мемориальный сайт Дольфи. 
				  Светлой памяти детей,
				  погибших  1 июня 2001 года, 
				  а также всем жертвам теракта возле 
				 Тель-Авивского Дельфинариума посвящается...

 
liveinternet.ru: показано количество просмотров и посетителей

Библиотека :: Мемуары и Биографии :: Исторические мемуары :: Алексей Алексеевич Брусилов - Воспоминания
<<-[Весь Текст]
Страница: из 109
 <<-
 
западу. Затем слово было предоставлено генералу Куропаткину, который заявил, 
что на успех его фронта рассчитывать очень трудно и что, по его мнению, как это 
видно из предыдущих неудачных попыток к наступлению, прорыв фронта немцев 
совершенно невероятен, ибо их укрепленные полосы настолько развиты и сильно 
укреплены, что трудно предположить удачу; скорее, нужно полагать, мы понесем 
громадные безрезультатные потери. С этим Алексеев не соглашался. Однако он 
заявил, что, к сожалению, у нас не хватает в достаточном количестве тяжелых 
снарядов. На это военный министр заявил, а полевой генералинспектор добавил, 
что в данное время легкие снаряды они могут получить в громадном количестве, но 
что касается тяжелых, то отечественная военная промышленность их пока дать не 
может, изза границы получить нам их также очень трудно, и определить время, 
когда улучшится дело снабжения тяжелыми снарядами, они не могут, во всяком 
случае – не этим летом. Затем было предоставлено слово Эверту. Он в свою 
очередь сказал, что всецело присоединяется к мнению Куропаткина, в успех не 
верит и полагает, что лучше было бы продолжать держаться оборонительного образа 
действий до тех пор, пока мы не будем обладать тяжелой артиллерией, по крайней 
мере в том же размере, как наш противник, и не будем получать тяжелых снарядов 
в изобилии.
      
      После этого слово было предоставлено мне. Я заявил, что, несомненно, 
желательно иметь большее количество тяжелой артиллерии и тяжелых снарядов, 
необходимо также увеличить количество воздушных аппаратов, выключив устаревшие, 
износившиеся. Но и при настоящем положении дел в нашей армии, я твердо убежден, 
мы можем наступать. Не берусь говорить о других фронтах, ибо их не знаю, но 
ЮгоЗападный фронт, по моему убеждению, не только может, но и должен наступать, 
и полагаю, что у нас есть все шансы для успеха, в котором я лично убежден. На 
этом основании я не вижу причин стоять мне на месте и смотреть, как мои 
товарищи будут драться. Я считаю, что недостаток, которым мы страдали до сих 
пор, заключается в том, что мы не наваливаемся на врага сразу всеми фронтами, 
дабы лишить противника возможности пользоваться выгодами действий по внутренним 
операционным линиям, и потому, будучи значительно слабее нас количеством войск, 
он, пользуясь своей развитой сетью железных дорог, перебрасывает свои войска в 
то или иное место по желанию. В результате всегда оказывается, что на участке, 
который атакуется, он в назначенное время всегда сильнее нас и в техническом и 
в количественном отношении. Поэтому я настоятельно прошу разрешения и моим 
фронтом наступательно действовать одновременно с моими соседями; если бы, паче 
чаяния, я даже и не имел никакого успеха, то по меньшей мере не только задержал 
бы войска противника, но и привлек бы часть его резервов на себя и этим 
существенным образом облегчил бы задачу Эверта и Куропаткина.
      
      На это генерал Алексеев мне ответил, что в принципе у него никаких 
возражений нет, но он считает долгом предупредить, что я ничего не получу 
вдобавок к имеющимся у меня войскам: ни артиллерии, ни большего числа снарядов, 
чем по сделанной им разверстке мне причитается. На это я в свою очередь ему 
ответил, что я ничего и не прошу, никаких особых побед не обещаю, буду 
довольствоваться тем, что у меня есть, но войска ЮгоЗападного фронта будут 
знать вместе со мной, что мы работаем на общую пользу и облегчаем работу наших 
боевых товарищей, давая им возможность сломить врага. На это никаких возражений 
не последовало, но Куропаткин и Эверт после моей речи несколько видоизменили 
свои заявления и сказали, что они наступать могут, но с оговоркой, что ручаться 
за успех нельзя. Очевидно, что такого ручательства ни один военачальник никогда 
и нигде дать не мог. хотя бы он был тысячу раз Наполеон. Было условлено, что на 
всех фронтах мы должны быть готовы к половине мая. Остальные разбиравшиеся на 
военном совете вопросы были по преимуществу хозяйственные и в настоящее время 
утратили свой интерес, поэтому я о них упоминать не буду. Председательствующий 
верховный главнокомандующий прениями не руководил, а обязанности эти исполнял 
Алексеев. Царь же все время сидел молча, не высказывал никаких мнений, а по 
предложению Алексеева своим авторитетом утверждал то, что решалось прениями 
военного совета, и выводы, которые делал Алексеев.
      
      Мы завтракали и обедали за высочайшим столом в промежутках между 
заседаниями. По окончании военного совета, когда мы направились к обеду, ко мне 
подошел один из заседавших старших генералов и выразил свое удивление, что я 
как бы напрашиваюсь на боевые действия; между прочим, он сказал: «Вы только что 
назначены главнокомандующим, и вам притом выпадает счастье в наступление не 
переходить, а следовательно, и не рисковать вашей боевой репутацией, которая 
теперь стоит высоко. Что вам за охота подвергаться крупным неприятностям, может 
быть, смене с должности и потере того военного ореола, который вам удалось 
заслужить до настоящего времени? Я бы на вашем месте всеми силами открещивался 
от каких бы то ни было наступательных операций, которые при настоящем положении 
дела могут вам лишь сломать шею, а личной пользы вам не принесут». На это я 
ответил этому генералу, что я о своей личной пользе не мечтаю и решительно 
ничего для себя не ищу, нисколько не обижусь, если меня за негодность отчислят, 
но считаю долгом совести и чести действовать на пользу России. Повидимому, 
этот генерал отошел от меня очень недовольный этим ответом, пожимая плечами и 
смотря на меня с сожалением.
      
      В этот же вечер я уехал обратно в Бердичев. Тотчас по приезде я 
вытребовал всех командующих армиями с их начальниками штабов в Волочиск, как 
наиболее центральный для них пункт, чтобы сговориться относительно плана 
 
<<-[Весь Текст]
Страница: из 109
 <<-