Как почти во всех операциях этой войны, приняв какойлибо образ действий и 
утвердив план той или иной операции, наше высшее командование при выполнении 
операции делалось как будто бы нерешительным и не давало для выполнения плана 
сразу достаточных средств, как будто желая быть везде сильным и иметь 
возможность везде парировать всякие случайности.
      
      Нужно отдать справедливость немцам: они, предпринимая какуюлибо операцию,
 бросали в выбранном ими направлении сразу возможно большие силы с некоторым 
риском и решительно приводили в исполнение принятый ими план действий; это 
давало им в большинстве случаев блестящий результат. У них была в распоряжении 
громадная артиллерия с массой орудий тяжелого калибра, мы же в этом отношении 
сильнейшим образом хромали и не только не увеличивали артиллерии в ударной 
армии, но даже не снабжали ее в достаточной мере огнестрельными припасами. У 
нас, как известно, вообще был значительный недостаток огнестрельных припасов. в 
особенности артиллерийских. Казалось бы, всетаки даже при нашей бедности в 
этом отношении была возможность несколько обездоливать те участки фронта, 
которые к данному времени имели второстепенное значение, для того, чтобы 
артиллерийский огонь на решающем боевом участке мог вестись надлежащим образом. 
К сожалению, Иванов, считавшийся отличным артиллерийским генералом, был плохим 
знатоком этого дела, совершенно не понимавшим значения современного 
артиллерийского огня. Он упустил из виду решающее значение этого фактора.
      
      Вот при такихто недочетах в подготовке к предполагавшейся операции я 
начал ее выполнять. Лично я предполагал наступать в Карпатских горах, 
сосредоточив четыре армейских корпуса и не менее трехчетырех кавалерийских 
дивизий на участке от Дуклинского прохода до Балигруда включительно в 
направлении на Гуменное, с тем чтобы возможно скорее проникнуть в Венгерскую 
равнину. Это направление благоприятствовало данной задаче, так как оно наиболее 
короткое, пути лучше разработаны, а сам по себе Карпатский хребет на этом 
участке значительно доступнее и легче преодолим, нежели в других его частях. 
Одновременно с этим через Турку на Ужгород должен был двигаться 7й армейский 
корпус не менее как с одной кавалерийской дивизией, для того чтобы притянуть на 
себя часть неприятельских сил, а западнее, выше названного участка, левый фланг 
3й армии должен был мне способствовать в продвижении вперед частью своих сил. 
Предполагал я также, что части войск, оставленные восточнее Турки до нашей 
границы, должны были своими наступательными действиями на Сколе – Мункач, на 
Долину – Хуст и на Надворную – Делатынь – Маарамарош Сигет демонстрировать 
наступление в том же направлении. Таким образом, по всей части Карпатских гор, 
нами занятой, неприятель видел бы наши стремления перенести театр военных 
действий к югу, в Венгерскую равнину, и ему трудно было бы определить, где нами 
предполагается наносить главный удар, а следовательно, ему было бы 
затруднительно знать, куда направлять свои резервы; при таких условиях ему было 
бы почти невозможно парировать наносимые нами удары, и помыслов о выручке 
Перемышля у него не могло бы быть. Для сего, однако, необходимо было 
подготовить наше наступление возможно, быстрей, дабы инициатива действий отнюдь 
не была им выхвачена из наших рук.
      
      В действительности вышло несколько иначе: вопервых, я получил меньше сил,
 чем мне было обещано; вовторых, сосредоточение этих сил длилось очень долго 
(наши железные дороги того времени с их недочетами известны, чтобы на этом 
останавливаться). Таким образом. в феврале, когда для руководства всем 
наступлением через Карпаты мне был передан восточный участок, находившийся одно 
время под начальством командующего 11й армией, австрийцы успели уже 
сосредоточить значительные силы на линии МезоЛаборц – Турка и перешли в 
наступление с целью выручить Перемышль. Главный удар ими направлялся на линию 
Загорж – Устрижки Дольное, и немногочисленные наши войска, находившиеся там, 
начали с боем отходить. Силы неприятеля сосредоточились в особенности на 
направлении МезоЛаборц – Санок – Перемышль, и я направил туда весь 8й 
армейский корпус, постепенно, по мере возможности, усиливая этот участок фронта,
 так как и противник безостановочно направлял туда свои подкрепления. Первое, 
что мною было сделано, когда я принял этот участок в свое ведение, это 
приказано немедленно перейти в контрнаступление, и я направил туда 4ю 
стрелковую дивизию (развернутую из бригады) для поддержки отступающих частей; 
эта дивизия всегда выручала меня в критический момент, и я неизменно возлагал 
на нее самые трудные задачи, которые она каждый раз честно выполняла. В первый 
момент задача наступать, вместо отступления, ошеломила войска, считавшие себя 
слабее противника, и, как мне передавали, войска думали, что это требование 
невыполнимо. Но вместе с тем это подняло дух, и они, веря мне, пошли вперед и 
не только приостановили наступление противника, но заставили его перейти к 
обороне и постепенно начали сбивать противника с позиции на позицию, хотя 
медленно и с трудом, но продвигаясь к югу. Натиск на 8й корпус в конце февраля 
и начале марта настолько усилился, что он временно вынужден был перейти к 
активной обороне, а мне пришлось постепенно, насколько мне помнится, довести 
состав корпуса до 64 батальонов.
      
      В это время Перемышль переживал последние дни осады, и по беспроволочному 
телеграфу комендант сообщал в Вену, что если город не будет вскоре освобожден, 
то ему придется сдать крепость. Вследствие этого австрийцы, желая во что бы то 
ни стало освободить Перемышль, бросили на этот участок все силы, которые только 
могли собрать, и сосредоточили на направлении Балигруд – Лиско, повидимому,