выделенные из кавалерийских и казачьих частей кутузовской армии, но не меньшую 
роль играли и партизанские отряды, которыми командовали выдвинутые крестьянами 
руководители.

Вот Герасим Курин, избранный вождем партизан Вохтинской волости, организовавший 
отряд в 6 тысяч крестьян, участвовавший с ним в серьезных сражениях. История 
сохранила имя старостихи Василисы, партизанившей в Сычевском уезде.

Талантливым организатором и командиром оказался рядовой Киевского драгунского 
полка Четвертаков. Крепостной помещика Черниговской губернии, он был сдан в 
солдаты в 1804 году. Не выдержав каторжных условий солдатской жизни, он бежал, 
был пойман, жестоко наказан розгами, опять собирался бежать, но началась война 
1805 года, затем война 1806–1809 годов, в которых он выказывал замечательную 
храбрость. В арьергардном бою под Гжатском Четвертаков был ранен, взят в плен, 
выздоровел, бежал из плена и начал беспощадную партизанскую борьбу на 
территории, занятой французами.

Сначала за ним пошел только один крестьянин. Хитростью они захватили в плен 
двух конных французов. Вооружившись, убили еще нескольких. Скоро отряд 
Четвертакова вырос до 47, а затем до 150 человек, и, наконец, весь район 
поднялся под его руководством, очищая деревни от противника. Во всех волостях 
Четвертаков установил замечательный порядок, который поддерживался самими 
крестьянами. Все входившие в его отряд проходили специальную военную подготовку.
 Отнятые у пленных кирасы служили мишенями, на отбитых у французов коней он 
посадил партизан, создав кавалерийский отряд. В конце войны отряд Четвертакова 
соединился с регулярными частями.

Много было народных героев, подобных Курину, Четвертакову, чьи храбрость и 
талант во многом содействовали успеху войны.

Кутузов в гигантском масштабе объединил усилия войск с усилиями партизан и вел 
их к одной цели – к спасению России.

Удары армейских и крестьянских партизанских отрядов имели огромную 
стратегическую весомость. Наращивая силу бородинского удара, они были равны ему 
по стратегическим своим последствиям. Самые скромные подсчеты показывают, что 
за время пребывания в Москве французская армия потеряла свыше 30 тысяч убитыми 
и взятыми в плен, в то время как действовавшие в лесах партизаны почти не несли 
потерь.

Представим себе, что произошло бы, если бы Кутузов не совершил флангового 
тарутинского маневра и не опирался бы на поддержку партизан, которых он обучал 
военному делу, действиями которых он руководил.

У Наполеона были бы открыты сообщения с Европой, и, сидя в Москве, он имел бы 
полную возможность продолжать черпать из покоренных стран людские резервы и 
продовольствие. Он и рассчитывал на это, устроив огромные магазины и склады в 
Данциге, Грауденце, Модлине, Варшаве, Вильно, Ковно, Витебске, Минске, Орше, 
Могилеве, Смоленске. Помимо резервов, которые могли выставить Франция и 
подвластные ей страны Европы, у Наполеона было под ружьем более семи корпусов, 
входивших в состав его армии. Они действовали на петербургском и украинском 
направлениях, находились в Польше, но большая часть их могла быть в Москве. 
Однако стратегия Кутузова сковала Наполеона и не дала ему возможности 
воспользоваться ни запасами, ни резервами. По оценке Клаузевица, находясь в 
Москве, французская армия, загнанная острым клином на 120 миль в глубь России, 
имевшая справа армию Кутузова в 110 тысяч солдат, оказалась к тому же 
окруженной вооруженным народом и не могла продержаться в Москве.

Этого Наполеон не предвидел, не веря в силу русских людей, не поняв характера 
русского народа, не поняв, что Россия непобедима, когда на ее защиту 
поднимается народ.

– Напрасно вы надеетесь на своих солдат, – говорил он русскому послу. – До 
Аустерлица они считали себя непобедимыми, теперь они заранее уверены, что мои 
войска побьют их. У вас не станет людей, где вы наберете рекрутов? Да и что 
значит ваш рекрут? Сколько времени нужно, чтоб из него сделать солдата!!

Наполеон не знал, что в петербургском ополчении крестьяне требовали, чтобы их 
учили воевать не только днем, но и ночью, используя свет белых ночей. И это 
ополчение громило отличные баварские войска и взяло Полоцк.

В трагические для Наполеона часы под Малоярославцем, убеждая его отступать, 
маршал Бесьер говорил:

– Разве не видели мы того неистовства, с которым русские ополченцы, едва 
вооруженные и обмундированные, шли на верную смерть?

То, что не предвидел Наполеон, предвидел Кутузов, и своим фланговым маневром и 
расположеньем у Тарутина и действиями он лишил противника подвоза из Европы, 
истреблял его живую силу. К Тарутину же из глубин России шли могучие резервы.