остатки русских войск под Аустерлицем. Русская армия знала его слова: «Я 
никогда не был придворным, не искал милостей в главных квартирах и у 
царедворцев – я дорожу любовью войск, которые для меня бесценны». Армия платила 
ему за это горячей любовью и уважением.

Был Ермолов, преследуемый в прошлом Павлом, сидевший в Петропавловской крепости,
 затем сосланный в Костромскую губернию «на вечное пребывание». В сражении под 
Прейсиш-Эйлау он увенчал свое имя боевой славой.

Был Раевский, который в кампании 1806 года, раненный в ногу, в течение семи 
дней, без отдыха, без продовольствия, без подкреплений, не покидал поля 
сражения; Коновницын, командовавший арьергардом при отходе к Бородину. 
Назначенный впоследствии воспитателем к будущему царю Николаю I, он написал 
ему:

«В нужных и необходимых случаях, буде бы отечество потребовало, заплатите собою,
 прославьте себя, принесите отечеству Вашему услугу, хотя бы то стоило самой 
жизни». Но Николай Палкин не воспользовался его советами, а сыновья Коновницына 
примкнули к декабристам и по воле Николая I погибли в ссылке.

Корпусами и дивизиями командовали дельные, храбрые командиры – Неверовский, 
Лихачев, Монахтин и многие другие. Войсками России, сосредоточенными на 
западных границах, руководили лучшие главнокомандующие – Барклай-де-Толли и 
Багратион.

Стройный и гибкий, с характерным лицом грузина, спокойный, мужественный, 
приветливый с подчиненными и любимый солдатами – таков был главнокомандующий 
2-й русской армии Петр Иванович Багратион.

Под стенами Очакова (1788) и на подступах к Варшаве (1794), на полях Италии и 
вершинах Альп (1799), в Австрии (1805) и опять в Польше (1806–1807), в 
Финляндия (1808–1809) и на Дунае (1809), против поляков, турок, шведов и 
французов дрался Багратион под руководством Суворова и Кутузова. Он всегда 
первым вступал в сражение и последним покидал поле боя. Командовал авангардом, 
когда русские войска шли в наступление, и командовал арьергардом, когда они 
вынуждены были отступать; находился неизменно там, где был кризис боя, где 
решалась участь сражения. Тридцать лет из сорока семи лет своей жизни провел он 
в рядах русской армии и участвовал во всех войнах, которые вела Россия с 1788 
по 1812 год.

Барклай-де-Толли, командовавший 1-й армией, шотландец по происхождению, сын 
бедного поручика, с детства начал службу в русской армии и двадцать лет провел 
в походах и войнах. Это не наемник из иностранцев вроде Беннигсена и ему 
подобных, стремившихся в России сколотить состояние. Барклай-де-Толли отдал 
России всю свою жизнь, дрался под Очаковом, Бендерами, Аккерманом, в Польше; 
командуя полком, совершил поход в Австрию. Его мужество и непоколебимость в бою 
останавливали натиск французских маршалов в войне 1806–1807 годов, и только 
серьезная рана, полученная у Прейсиш-Эйлау, вынудила его покинуть на время 
строй. В 1809 году он снова участвовал в операциях против шведов в Финляндии и 
совершил беспримерный переход по льду Ботнического залива к берегам Швеции.

«Победа и слава храброму войску должны быть покорны», – писал Барклай в приказе 
своему корпусу перед походом в Швецию, и поход этот оказался «по трудности 
только русскому человеку под силу», донес он в Петербург. Но главная заслуга 
Барклая перед русской армией заключалась в плодотворной работе по организации 
армии накануне 1812 года, когда он был назначен военным министром России. Он 
создал «Учреждение о большой действующей армии», сыгравшее громадную 
организующую роль в управлении войсками. «Непритязательный, настойчивый, 
решительный и полный здравого смысла» – так характеризовали Барклая-де-Толли.

Командиры русской армии нисколько не уступали по своим боевым качествам 
командирам армии Наполеона.

Теперь, когда война велась уже не на полях Австрии и не на Дунае, где все могло 
окончиться дипломатическим торгом, теперь, когда решался вопрос о судьбе России 
как самостоятельного государства и вся армия, охваченная патриотическими 
чувствами, была готова на великие подвиги, как никогда, было необходимо четкое, 
разумное общее руководство войсками. Но прибывший в Вильно император Александр 
I отдал приказ, что он «будет при армии».

Согласно «Учреждению о большой действующей армии», которое, по представлению 
Барклая, царь утвердил в 1811 году, прибытие его на театр войны снимало 
ответственность с Барклая. Царь сам становился у руководства вооруженными 
силами. Однако хитроумный приказ, гласивший, что «царь будет при армии», можно 
было толковать как угодно, и Александр, словесно подтвердив Барклаю, что тот 
остается главнокомандующим, фактически командовать стал сам. Начало преступной 
путанице было положено. Корпусами 1-й и 2-й армий стали одновременно 
командовать и Барклай, и через голову главнокомандующего Александр I, и 
окружавшая его свита генералов.