иностранцами».

После заключения мира с Фридрихом II русская армия вернулась в Россию, и ее 
стали обучать на манер прусской армии, которую она только что разбила.

Петр I тоже не считал зазорным учиться военному делу даже у своих противников. 
Но он воспринимал все лучшее в военном искусстве Запада и, используя все 
передовое, развивал собственные успехи русской армии. Он привлекал из-за 
границы на службу специалистов – образованных инженеров, артиллеристов, 
действительно полезных офицеров и генералов.

Совсем иначе шло дело при наследниках Петра. Иностранцев приглашали потому, 
во-первых, что русские дворяне старались пораньше уйти в отставку и надо было 
заполнять свободные вакансии в войсках; и, во-вторых, потому, что иноземные 
наемники ограждали от народа царский трон и душили русский народ еще сильней и 
беспощадней, чем «свои» угнетатели-помещики. Этим наемникам были чужды интересы 
России, иные из них были ей прямо враждебны, почти все они имели главной целью 
свою карьеру, стяжательство, обогащенье. (С одним из подобных наемников – 
бароном Леонтием Беннигсеном придется вести тяжелую борьбу М. И. Кутузову в 
1812 году.)

Но в 60-х годах XVIII века обстановка, сложившаяся в России, способствовала 
тому, что русскую армию стали поворачивать на путь, по которому она шла при 
Петре I.

Мир с Пруссией и война с Данией, которую затевал Петр III, не считаясь с 
интересами России, недовольство дворян и гвардии, интересы которых он 
игнорировал и ущемлял, привели к заговору. Заговорщики свергли Петра III, 
вскоре он был умерщвлен, и возвели на трон участвовавшую в заговоре его жену 
Екатерину.

Дворянская Россия при Екатерине II поставила перед собой большие цели. Петр I 
вывел Россию к Балтийскому морю, но к черноморским берегам ее по-прежнему не 
допускала Оттоманская империя.

Для больших войн нужна была большая, хорошо вооруженная, обученная армия; 
крепнувшая промышленность страны позволяла ее вооружить, и во второй половине 
XVIII века войска России увеличились в девять раз.

В русской армии снова стали ценить боевой опыт, улучшали обучение войск, трезво 
оценивали опыт иностранных армий, отказывались от ненужных экзерциций и 
сковывающих солдата форм одежды.

Потемкин в своем приказе писал: «В Россию вошли офицеры иностранные с 
педантством того времени, а наши, не зная прямой цели вещам военного снаряда, 
почли все священным и как будто таинственным. Им казалось, что регулярство 
состоит в косах, шляпах, обшлагах, ружейных приемах и прочем. Занимая же себя 
таковой дрянью, и до сего времени не знают еще самых важных вещей. Словом, 
одежда войск наших и амуниция такова, что придумать нельзя лучше к угнетению 
солдата. Тем паче, что он, взят будучи из крестьян (в 30 почти лет), узнает уже 
узкие сапоги, множество подвязок, тесное нижнее платье и пропасть вещей век 
сокрушающих. Красота одежды военной состоит в равенстве вещей их употреблению. 
Всякое щегольство должно уничтожить, ибо оно плод роскоши, иждивенья и слуг, 
чего у солдата быть не может… Костюм солдата должен быть таков: как встал, так 
и готов».

Достаточно сказать, что у кавалеристов вес одежды и снаряженья был уменьшен на 
1 пуд 39 фунтов (!) – легко себе представить, каков же он был до этого!

Была создана воинская комиссия по разработке новых инструкций и уставов, в 
которых учитывался опыт войн. В инструкции пехотного полка полковнику 
указывалось, что солдат надо обучать разумно и не наказывать их без вины.

Это не значит, что стал гуманней строй крепостников и подобрели дворяне-офицеры.
 Наоборот, при Екатерине II гнет крепостничества становился все более 
невыносимым. Крестьянство, составлявшее 96 % населения, было измучено войнами, 
требовавшими сотен тысяч рекрутов, хлеба, скота. Две трети государственного 
дохода уходило на армию, а новые налоги непосильной тяжестью ложились на плечи 
народа.

Крестьянство ответило восстанием Пугачева, из года в год, из века в век 
бунтовало, не мирясь с помещиками.

Царскому правительству был необходим солдат для армии, осуществлявшей 
завоевательные планы, а беспощадно наказуемый рекрут не мог стать обученным 
военному делу солдатом; армия нужна была как сила и для подавления народа, и 
нужен был готовый на это солдат.

Потому именно новые инструкции рекомендовали учить солдата «с терпением» и 
внушать ему, что, дав присягу царю и став солдатом, он перестает быть