конечно. Посчитали, что срок жизни самолета небольшой, вылетит, собьют, и 
пропитку упростили. Но сбивали не все самолеты, многие ремонтировались, к тому 
ж 
на аэродромах стояли резервные машины. И опять стали гнить фюзеляжи. Военпред 
на 
заводе занялся прочностью. Провели статические испытания, и оказалось, что 
машина выдержала их только на 95 процентов - сломалась на переходе к килю, где 
тонкое место. Проверили влажность - выше нормы. А в зависимости от влажности 
меняется и прочность. Статиспытатели пересчитали с поправкой на повышенную 
влажность и получили 100 процентов. Но и испытывали-то опытную машину! А 
серийный самолет выдержал 98 процентов и тоже сломался. Значит, дело уже не во 
влажности, срочно надо усиливать прочность. Руководители завода, старший 
военпред вместе с Левиным всю ночь обсуждали, что нужно делать. В свое время 
Ильюшин провел идею, что обшивка должна быть равномерно нагружена, и поэтому в 
фюзеляже использовали много маленьких стрингеров. Что делать? Усилить все эти 
стрингеры? Тогда надо все переделывать. Поэтому Левин предложил взять четыре 
стрингера и наклеить на них деревянные бруски. Приготовили фюзеляж с этими 
наклейками, он выдержал испытания. Подписали решение, что с завтрашнего утра 
все 
фюзеляжи пойдут усиленные. Но Левину позвонил Ильюшин:

- Что ты натворил? Испортил всю мою идею! Толя, мы сделали эскиз, как усилить 
каждый стрингер, и такую бумагу вам послали.

- Да, такую бумагу я получил и положил в стол.

- Как?

- Если мы пойдем таким путем, то в лучшем случае только через месяц появится 
подобный фюзеляж. Два завода выпускают по 20 машин в сутки. Это значит, 1200 
самолетов пойдут на фронт неусиленные. Мы сидим на краю пропасти, поэтому я и 
принял такое решение.

- А я не согласен, - сказал Ильюшин.

- Не согласен - отменяйте.

- Нет, ты сам отмени.

- Сергей Владимирович, вы сказали, что, если вы недовольны моим решением, вы 
его 
отменяете.

- Хорошо, ладно.

- Пока я от вас не получу письменного уведомления, отменять не буду.

- Ладно, товарищ Левин.

Ильюшин положил трубку. А через час позвонил заместитель главного конструктора 
по Ил-2 в Москве Наумов: "Что ты наговорил Ильюшину? Он мне всыпал, что я не 
догадался сделать так, как ты! Что ты там сделал?"

Оказывается, после разговора с Левиным Ильюшин пошел к Наумову и отругал его. 
Необычный случай, когда Ильюшин отменил свое решение...

Столько труда вкладывали, работая на результат...

"Самолет был живуч в самых невероятных условиях, - рассказывает дважды Герой 
Советского Союза генерал Алексей Николаевич Прохоров. - Садился на минное поле, 

на трупы фашистов, в лесу. Деревья падают, самолета не видно, а потом из 
обломков выходит живой летчик".

В районе Колпина Прохоров сел на изрешеченном самолете на Синявинские болота, а 

там воронка на воронке. Когда приземлился, самолет развалился весь, кроме 
бронированной кабины. Хвостовая часть отпала, у стрелка ноги на земле, а летчик 

в броне, как цыпленок в скорлупе.

"Ил-2 психологически воздействовал на противника, - продолжает Алексей 
Николаевич. - Пехотинцы нам говорят: вы даже не стреляйте, так походите! Лечу 
без выстрелов, и то у немцев паника... Когда появлялись штурмовики, наши войска 

быстрее продвигались".

...Летчика Голубева считали погибшим. Он попал в плен, когда на него уже было 
представление к званию Героя. Дальнейшую его судьбу не стоит пересказывать, ибо