белорусов  и  россиян  об  истинных   достоинствах   этого   человека.   Его
причастность к  "заговору  беловежской  тройки",  на  мой  взгляд,  решающим
образом сказалась на том, что Шушкевич уже вскоре был сметен с  белорусского
политического Олимпа. Это очень сильно ударило по его  самолюбию  и  потому,
думается,  некогда  выдержанный,  спокойный   политик   стал   встревать   в
нелицеприятные склоки со своими оппонентами, опускаясь  подчас  до  базарных
перебранок. Иногда и вовсе создавалось впечатление, что им руководит  слепая
злоба на людей, взявших руль управления страной в свои руки.
   В 1998 году я видел Шушкевича на телепередаче  "Как  это  было".  У  него
допытывались о том, как именно проходило подписание беловежских  соглашений,
как он их оценивает. Шушкевич производил впечатление неискреннего  человека,
который любыми способами пытался обелить себя. Раньше я думал о нем  гораздо
лучше. А в тот день передо мной сидел человек,  который  совершенно  не  был
похож на крупного политика: желчь некоторых его аргументов явно указывала на
жажду мелкодушной мести тем, кто лишил  его  возможности  сидеть  в  высоком
кресле. По-моему, он  очень  похож  на  тех  наших  московских  политических
наперсточников, которые с пеной  у  рта  опрадывают  не  только  беловежские
соглашения, но и расстрел парламента, и чеченскую войну.

   ***
   Каждый раз, когда приходится бывать в Белоруссии, ловлю себя на  странной
мысли, что здесь мне гораздо теплее,  чем  на  "исторической  родине"  -  на
Украине. Возможно, в этом чувстве  отражаются  последствия  того  печального
отдаления, которое продолжает расти между россиянами  и  украинцами  не  без
помощи собственных и забугорных политиков.
   С белорусами у нас, слава  Богу,  отношения  пока  не  отравлены  до  той
степени, когда витает в душах людских холодная вражда.
   ...В одном из  генштабовских  документов  говорилось:  "В  рамках  СНГ  в
наиболее продвинутом состоянии находятся вопросы военной интеграции России и
Белоруссии". И то была сущая правда. Москва и Минск  нашли  общий  язык  при
подписании соглашений о российских военных объектах  в  этой  республике,  о
координации разведывательной деятельности и многих других.
   Во время встречи Ельцина и Лукашенко в  Кремле  в  1995  году  российский
президент поставил даже вопрос о разработке общих для  двух  республиканских
армий воинских уставов, что явно указывало на готовность российской  стороны
сделать  беспрецедентно  широкий  шаг  к  дальнейшему  углублению   военного
сотрудничества.
   С другой стороны, и Минск демонстрировал готовность к этому, создавал для
Москвы режим наибольшего благоприятствования, когда возникала  необходимость
решать общие оборонные вопросы. Но,  пожалуй,  самое  большое  значение  для
военно-стратегических интересов России имело то, что с момента создания  СНГ
Белоруссия проводила честную и четкую военную  политику,  без  спекуляций  и
"игры на два фронта", как делала это, скажем, та же Украина,  лавируя  между
Россией и НАТО. Такая позиция Белоруссии стала играть для Москвы  еще  более
важную роль, когда Североатлантический блок стал расширяться на восток.
   У нас в Генштабе в условиях нависания НАТО над западными границами России
хорошо понимали, что и территориальное положение Белоруссии,  и  ее  военный
потенциал, и оборонная политика имеют для России стратегическое значение.
   Понимали это и наши недруги. Я часто убеждался в этом,  имея  возможность
знакомиться с секретными донесениями и аналитическими материалами  нашей  (а
порой и  белорусской)  разведки.  Создавалось  такое  впечатление,  что  для
западных спецслужб вопросом  жизни  и  смерти  были  подрыв  стабильности  в
Белоруссии, расшатывание власти Лукашенко, его дискредитация и устранение.
   Информация,  которой  располагали  разведывательные   органы   России   и
Белоруссии, все больше свидетельствовала о том,  что  США  и  другие  страны
Запада  разворачивают  политику  тотального   сопротивления   интеграционным
процессам между Москвой и Минском. В том  числе,  разумеется,  и  в  военной
области - решению этих задач  было  подчинено  все.  Количество  иностранной
агентуры НАТО в Белоруссии  было  раз  в  20  больше,  чем  в  любой  другой
постсоветской республике.
   Зарубежные резиденты щедро оплачивали антипрезидентские акции белорусской
оппозиции. Колоссальные суммы  отваливались  различным  фондам  и  средствам
массовой  информации,  которые  исповедовали  откровенно  антилукашенковскую
идеологию, стравливали народ с президентом. Радиостанция  "Свобода"  открыла
специальную  рубрику,  под  которой  целенаправленно  появлялись   материалы
откровенно антипрезидентского толка.
   В эту работу систематически вносили свою  лепту  и  некоторые  российские
СМИ. Долгое время, например, репортажи  постоянного  корреспондента  НТВ  по
Белоруссии Ступникова исходили ядовитой желчью. Почти все  его  материалы  о
республике подавались в России исключительно в негативном  ключе.  Во  время
поездки в США я был уди-влен, узнав о том, что некий фонд поддержки  свободы
слова намеревался отвалить "чернушнику" солидную премию. Белорусские  власти
справедливо вытурили его из республики "на историческую родину" -  журналист
имел израиль-ский паспорт...
   А потом был искусственно раздутый на ОРТ скандал  с  его  корреспондентом
Павлом Шереметом: журналист вызывающе нарушил пограничный режим и обязан был
понести за это ответственность. Но вокруг  этого  случая  поднялся  нарочито
громкий,  но  дешевый  шум,  принесший  немало  вреда  российско-белорусским
отношениям (это  "по  достоинству"  оценили  на  Западе,  наградив  Шеремета
какой-то   малоизвестной   премией,   явно   имевшей    натужно-популистский