Почти в тот  же  мартовский  день  Москва  получила  сообщение  от  своих
разведисточников в Закавказье, что уже в апреле начнется освоение  гранта  в
5,5 млн долларов, выделенного  грузинской  армии  Анкарой.  Турецкие  власти
выразили  готовность  профинансировать   модернизацию   полигона   в   Гори,
переоснащение  Тбилисской  общевойсковой  академии,  строительство   казарм,
спорткомплекса, офицерской гостиницы, подготовку кадров в  турецких  военных
вузах и передать медицинское оборудование для военного госпиталя.
   По мере того как  Грузия  стремилась  расширить  сотрудничество  с  НАТО,
власти и некоторые  политические  партии  республики  все  более  настойчиво
ставили вопрос о сворачивании российского военного присутствия. Эта проблема
стала особенно модной накануне парламентских и президентских  выборов  и,  в
конце концов, превратилась в составную часть  внутригрузинской  политической
борьбы.
   Наиболее рьяно требовал закрытия наших военных  баз  "Гражданский  союз".
Один из его лидеров - председатель парламентского комитета по обороне  Реваз
Адамия - часто муссировал тезис о том,  что  Россия  должна  Грузии  3  млрд
долларов "за  незаконно  вывезенное  военное  имущество"  и  аренду  военных
объектов. Шеварднадзе называл еще более крутую  цифру  -  10  млрд  долларов
(Россия действительно имела немалые долги перед  Грузией,  но  цифры  эти  в
Тбилиси явно брали с потолка).
   Совершенно противоположную позицию по отношению к  российским  военным  в
республике занимали левые  и  центристы,  группирующиеся  вокруг  аджарского
лидера Аслана Абашидзе  (организация  "Союз  возрождения").  Их  умеренность
предопределялась не только  тем,  что  они  традиционно  ориентировались  на
Москву, но и опирались на "русский военный фактор" в своем явном  и  скрытом
политическом противостоянии тбилисским властям.
   Что же касалось Абхазии, то для нее  уход  российских  военных  предвещал
самые мрачные перспективы. Тем более что после начала натовской  агрессии  в
Косово,  поддержанной   Тбилиси,   грузинский   президент   многозначительно
предупредил абхазские власти  о  необходимости  извлечь  из  этого  "строгие
уроки" и сделал толстый намек на то, что по такому же  варианту  может  быть
поставлен  вопрос  о  вводе  международных   миротворческих   сил   в   зону
грузино-абхазского конфликта. Шеварднадзе сказал:
   - Усилия международного сообщества на Балканах создают благоприятный  фон
для ускоренного решения абхазской проблемы...
   Судя по конфиденциальной информации,  в  тот  же  период  поступившей  из
Брюсселя в Генштаб, НАТО начинало прикидывать свои практические  возможности
вмешательства в грузино-абхазский конфликт. С  этой  целью  в  штаб-квартиру
блока в Бельгии был приглашен  председатель  так  называемого  правительства
Абхазии в изгнании Тамаз Надарейшвили. Ему  была  предоставлена  возможность
рассказать "о фактах геноцида и этнических  чисток  в  Абхазии".  Что  он  с
большим вдохновением и сделал,  упорно  акцентируя  внимание  слушателей  не
только на сходстве сербско-албанского и грузино-абхазского конфликтов, но  и
на   том,   что   "абхазских    руководителей    поддерживают    влиятельные
военно-политические круги России"...
   Когда  в  1995  году  грузинские  власти   согласились   на   то,   чтобы
присутствующие на территории республики российские части получили на 25  лет
статус военных баз, официальный Тбилиси,  как  я  уже  говорил,  намеревался
использовать этот фактор для восстановления целостности  республики.  Однако
эти расчеты не оправдались  (скорее  наоборот,  присутствие  наших  войск  в
Аджарии и Абхазии не раз играло на руку их  властям).  Грузинский  парламент
отказался ратифицировать соглашение с Россией  о  базах,  а  затем  и  вовсе
поставил вопрос о выходе республики из Договора о коллективной  безопасности
СНГ.
   После этого Тбилиси  стал  еще  более  открыто  демонстрировать  активное
стремление к сближению с НАТО. Дело дошло до того,  что  президент  и  Совет
безопасности  Грузии   согласились   руководствоваться   рекомендациями   по
укреплению  обороноспособности  республики,  которые  были   выданы   бывшим
командующим Северного направления НАТО английским генералом Гарри Джонсоном.
В качестве советников по реализации планов  реформирования  армии  в  Грузию
были приглашены еще два натовских  генерала,  немец  Хенниг  фон  Ондарца  и
американец Дэвид Окманек.
   Как  только  прибывший  на  переговоры  в  Тбилиси  специальный  советник
госсекретаря США Стивен Сестанович заявил о том, что "Грузия рассматривается
Вашингтоном как потенциальный член НАТО" и пообещал  грузинским  властям  34
миллиона долларов на обустройство и охрану границ, МИД России был  уведомлен
о "желательном ускорении вывода пограничников РФ с территории республики".
   К лету 99-го года стало известно о дальнейшем переводе  грузинской  армии
на   натовские   вооружения:   США   пообещали    Тбилиси    поставить    10
военно-транспортных вертолетов "Ирокез", полдюжины десантных судов.
   Пытаясь хоть как-то затормозить этот процесс, Москва еще в  начале  98-го
подталкивала Тбилиси к присоединению к объединенной системе ПВО СНГ. С  этой
целью  грузинской  армии  было  передано  два  дивизиона  зенитных  ракетных
комплексов.  Казалось  бы,  шаг  многозначительный  и  верный.   Грузины   с
признательностью  приняли  ЗРК  и  начали  активно  осваивать  их.  А  через
несколько месяцев случилось невероятное: несколько  наших  истребителей  без
предупреждения вторглись в воздушное пространство  Грузии  и  чуть  было  не
попали под огонь ПВО (а во время событий в Дагестане в  августе  99-го  наши
самолеты по ошибке сбросили мины и фугасы на грузинское село).
   Такими выходками Россия подталкивала Грузию в объятия США и НАТО.  Верхом