главнокомандующего в начале декабря 1919 г. В.О. Каппелем положение в войсках 
изменилось. Этот 36-летний генерал-лейтенант, отличавшийся многократно, но не 
выделенный особо, долгое время остававшийся командиром корпуса, проявил себя 
блестяще. Он смог в тягчайших условиях сплотить разлагающиеся войска (2-й и 3-й 
армий, командующие С. Н. Войцеховский и К. В. Сахаров; остатки 1-й из состава 
фронта вышли), подчинить их своей воле и вывести их к Иркутску, обойдя уже 
потерянный Красноярск. Потом эти войска прорвались на восток, где еще долго 
оказывали сопротивление большевикам. Сам В. О. Каппель во время похода заболел 
и умер 26 января на разъезде Утаи, близ Иркутска*. Его дело завершил 
генерал-лейтенант С. Н. Войцеховский.

* Колчак намеревался присвоить Каппелю звание полного генерала — генерала от 
инфантерии, но не успел.

В Нижнеудинске, за Красноярском, поезда Верховного правителя (уже только два — 
его собственный и с золотом) 27 декабря на две недели были задержаны чехами. 
Здесь Колчака догнал со своим вагоном председатель Совета министров В.Н. 
Пепеляев. Под видом охраны от нападения чехословаки фактически взяли поезда 
Верховного под контроль, а его под негласный арест. Колчаку была вручена 
телеграмма генерала М. Жанена с требованием оставаться на месте до выяснения 
обстановки. А обстановка оказалась более чем сложная и запутанная.

21 декабря вспыхнуло восстание в Черемхово, на пути к Иркутску, а спустя 3 дня 
— и в предместье самого этого города — Глазкове. В самом Иркутске к восстанию 
готовились как большевики, так и эсеры, и меньшевики. Во главе первых стояли 
Сибирский областной и Иркутский губернский подпольные комитеты РКП(б) и 
Революционный военный штаб, а во главе вторых — Политический центр, 
сформированный 12 ноября в Иркутске из представителей Всесибирского краевого 
комитета партии эсеров, Бюро сибирских организаций РСДРП (меньше-виков) и др. 
Политцентр, председателем которого был член Учредительного собрания эсер Ф. Ф. 
Федорович, ставил целью свержение власти Колчака, недопущение победы 
коммунистов и создание в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке «буферного» 
демократического государст-ва. Союзники, их миссии в Сибири, в сущности, 
переориентировались, отвернулись от Колчака и возлагали надежды уже на 
соцпартии, Политцентр. Коммунисты, имея контакты с Политцент-ром, позволили ему 
проявить инициативу и начать восстание. Начатое 24 декабря солдатами в Глазкове,
 оно

27 декабря распространилось на город. 5 января 1920 г. была провозглашена 
власть Политцентра. Его члены преувеличивали свои возможности удержания власти. 
Коммунисты выжидали благоприятный момент с тем, чтобы устранить Политцентр и 
перехватить власть.

Предпринятые А. В. Колчаком и членами его правительства усилия по привлечению 
сёменовцев и японцев для подавления побеждавшего в Иркутске восстания успеха не 
имели. Части Семенова так и не смогли прорваться в город. В это время шли 
большие «игры», в которых были задействованы и Совет министров Колчака, и 
чехословацкое руководство, и генерал Жанен, координировавший все дело, и 
Политцентр, и большевистское руководство с его организациями на пути от 
Нижнеудинска к Иркутску. Коммунисты требовали от чехословаков выдачи им Колчака,
 Пепеляева и золотого запаса взамен предоставления возможности ухода корпуса из 
Сибири. Потом и Политцентр солидаризировался с этим требованием.

Тем временем шли переговоры между Жаненом, Политцентром и Советом министров о 
сдаче последним власти Политцентру. Безвластное уже правительство, в котором 
при отсутствии его главы и заместителя С. Н. Третьякова председательствовал 
кадет А. А. Червен-Водали, затягивало переговоры, обговаривая некоторые условия,
 в частности, пропуск войск на восток. Правительство надеялось на успех 
сёменовцев и активную поддержку японцев. Но после неудачи семеновских частей 
оно фактически власть сдало. 3 января 1920 г. Совет министров посылает Колчаку 
в Нижнеудинск телеграмму с требованием об отречении от власти, передачи ее, как 
Верховному правителю, А. И. Деникину. А. В. Колчак в безысходном положении это 
требование выполнил, издав 4 января 1920 г. свой последний указ. Вместе с тем 
он предоставил «всю полноту военной и гражданской власти на всей территории 
Российской Восточной окраины» атаману Г. М. Семенову.

А. В. Колчак отдавал себе отчет, что он в ближайшее время может погибнуть и, 
следовате-льно, не сможет продолжить борьбу за освобождение России от деспотии 
коммунистов. Мозг его сдавливала мысль, что, может быть, следует разделить 
судьбу гибнущего белого дела в Сибири, уйти из жизни. «За все надо платить», — 
говаривал он не раз. Но правильно ли это будет, и погибло ли дело? Он и его 
помощники обдумывали вопрос о спасении, уходе с охраной в Монголию. После того, 
как выяснилось, что солдаты конвоя перешли на сторону руководимых большевиками 
нижнеудинских рабочих, а офицеры высказались за то, чтобы скрываться поодиночке,
 Колчак понял, что он предан и практически спасения нет. Теплилась слабая 
надежда на представительства союзников, генерала Жанена. Но он нутром, по 
поведению чехословаков, чувствовал, что предан или будет предан и ими.

Сколь бы А. В. Колчак ни был мужественным, а он был именно таким, он тяжело 
переживал все происшедшее. М. Жанен, наблюдая состояние А. В. Колчака еще в