"Мессаже"; в-шестых, "Ревю де  Де  Монд";  в-седьмых,  "Моду";  в-восьмых,
"Котидьен"; в-девятых, "Авенир"; в-десятых, "Волер".
   Я берусь проследить за тем, чтобы статьи появились в скором  времени  и
были благожелательны, что  намного  уменьшит  ваши  хлопоты  как  издателя
сейчас, когда у вас столько семейных забот".

   Чтобы гарантировать себе благожелательность критики,  он  иногда  писал
статьи сам.  "В  этих  двух  томах  талант  господина  Бальзака  достигает
гениальности" ("Мода"). "Мы не только питаем дружбу к господину  Бальзаку,
он вызывает у нас восхищение". Подписано: "Граф Алекс де  Б.***".  (Мнимый
граф - сам Бальзак.) Автор предвидел,  что  первое  издание  книги  быстро
разойдется;  Гослен  должен  быть  готов  к  тему,  чтобы  незамедлительно
переиздать ее. В противном случае "вы упустите возможность продать большое
число экземпляров, а упущенную возможность в таком деле не вернешь". Книгу
и в  самом  деле  невозможно  было  достать.  В  читальных  залах  на  нее
записывались в очередь.

   Шарль Филипон - Бальзаку, 7 августа 1831 года:
   "Дражайший мой повелитель, вы легко  поверите,  что  "Шагреневую  кожу"
раздобыть нельзя. Гранвилю, решившему ее прочесть, пришлось  отложить  все
дела, ибо хранитель библиотеки каждые  полчаса  присылал  справляться,  не
закончил ли он чтение. Этот  человек  приговаривал  по  примеру  дам:  "Вы
слишком медлительны! Поторопитесь!" Одибер и я безуспешно пытались достать
сию чертову книгу: на нее заранее записываются".

   Жан де Маргонн - Бальзаку, 10 августа 1831 года:
   "Пишу вам из Тура, куда я приехал вчера вечером. Нынче утром я  спросил
"Шагреневую кожу", об успехе которой сообщали газеты; книга прибыла  почти
сразу же после выхода в свет, но ее так усердно читают, что я никак не мог
получить ее".

   Аврора Дюдеван и Жюль Сандо писали, что они начали  читать  "Шагреневую
кожу" и оторваться от нее не могут. То  было  блистательное  подтверждение
успеха, начало которому  положили  "Физиология  брака"  и  "Сцены  частной
жизни". Молодой уроженец  Турени,  еще  три  года  тому  назад  никому  не
ведомый, выпустив три книги, сделался предметом  соперничества  издателей,
баловнем книгопродавцев, излюбленным автором женщин. Наиболее  прозорливые
люди предсказывали, что он станет  великим  писателем.  "Шагреневая  кожа"
была не просто занимательной легендой, она  давала  картину  клонящейся  к
упадку цивилизации. В сцене, изображавшей пиршество у банкира,  журналисты
и художники высмеивали общепринятые представления и идеи: то был  какой-то
"шабаш умов". Все  им  казалось  ложью.  От  дворца  и  парламента  власть
переходила   к   банкам,   адвокатам,   редакциям   газет.    Для    столь
безнравственного и жестокого  мира  нужна  была  сильная  власть.  Бальзак
мечтал создать большой роман, который доказывал бы необходимость  политики
укрощения.
   Все, что он пишет в ту пору, проникнуто подобным пессимизмом. Он обещал
издателю  Гослену  серию  фантастических  повестей.  Они  были   пропитаны
горечью. В "Эликсире долголетия" отец  дона  Хуана,  умирая,  просил  сына
натереть  его  после  смерти  таинственным   эликсиром,   который   должен
воскресить его... Дон Хуан, уже много лет жаждущий  завладеть  наследством
отца, не выполняет последней просьбы покойного  и  сохраняет  эликсир  для
себя. Прожив долгую разгульную жизнь, он на пороге кончины в свою  очередь
просит сына оказать ему услугу, в которой сам отказал отцу. Сын  выполняет
отцовскую волю, но, испугавшись оживающего трупа, роняет флакон, не  успев
закончить дело. Церковные власти,  засвидетельствовав  чудо,  торжественно
причисляют дона Хуана к лику святых.
   В "Красной гостинице"  некий  немец,  находящийся  проездом  в  Париже,
вспоминает за обедом у банкира историю преступления, совершенного  в  1799
году в Андернахе. Он не  подозревает,  что  убийца,  Жан-Фредерик  Тайфер,
ставший богатым и уважаемым финансистом, сидит  с  ним  за  одним  столом.
Нынешнее  благосостояние  убийцы  покоится  на  преступлении,  которое  он
совершил в молодости; оно осталось для него безнаказанным, а  осужден  был
невиновный, который также собирался совершить убийство и  скомпрометировал
себя приготовлениями к нему, но  самого  преступления  не  осуществил  (мы
сталкиваемся здесь с принципом "Шагреневой кожи": желание, намерение - уже
сами по себе  действие).  Рассказчик  угадывает  ужасную  правду,  заметив
странное  поведение   Тайфера,   который   до   такой   степени   потрясен
повествованием Германа, что поспешно выходит из комнаты, у него начинается
жестокий нервный припадок. Надо сказать, что сам рассказчик влюблен в дочь
убийцы. Викторину Тайфер. Может ли он,  не  испытывая  угрызений  совести,
жениться на ней и таким  образом  унаследовать  богатство,  добытое  ценой
кровавого преступления? Друзья, у которых он  спрашивает  совета  в  столь
щекотливом деле, в один голос высказываются за брак. "Что стало бы с нашим
обществом,  если  бы  мы  вздумали  доискиваться   происхождения   всякого
богатства?"
   Друг Бальзака Филарет Шаль написал к "Философским повестям и рассказам"
предисловие, в котором хвалил автора не только как рассказчика, но  и  как
мыслителя.