и отдал туда "Теорию походки", блестящую вещицу в духе Лафатера; для этого
журнала он готовил и новую "Сцену провинциальной жизни" -  роман  "Евгения
Гранде". Издатели Гослен и Мам пришли в ярость от такого вероломства  и  в
негодовании потрясали невыполненными контрактами. Мам порвал  с  Бальзаком
все отношения и обратился в коммерческий суд. Бальзак в отместку  поступил
совсем  по-ребячески:  он  отправился  к  типографу  Барбье  (его  бывшему
компаньону, в чьи руки перешла затем их общая типография), чтобы рассыпать
набор "Сельского врача". В этой войне писатель был обречен  на  поражение,
ибо право было не на его  стороне.  Тогда  он  попросил  Лору  д'Абрантес,
которой в свое  время  представил  издателя  Мама,  ныне  выпускавшего  ее
произведения, вмешаться. По уверениям  госпожи  д'Абрантес,  она  защищала
Бальзака, "как сестра защищала бы любимого брата". Она убеждала  издателя,
что "Сельский врач" - самая прекрасная  книга  на  свете.  В  награду  она
хотела, чтобы Бальзак навестил ее, приехал бы как-нибудь в  ее  уединенное
жилище "в час,  когда  день  уже  угасает,  а  ночь  еще  не  наступила...
Приезжайте же поскорее, а главное - рассчитывайте на меня, как на  лучшего
своего друга". Но он не приехал и даже  не  поблагодарил  ее,  а  поступил
совсем уж нелогично - отверг посредницу, к  которой  прежде  обращался  за
содействием.

   Бальзак - герцогине д'Абрантес:
   "Вы  оказали  мне  дурную  услугу,  заговорив  о  моем  произведении  с
отвратительным палачом, чье имя Мам; на его совести  кровь  и  банкротства
многих, теперь он хочет прибавить к слезам разоренных им  людей  горе  еще
одного труженика. Разорить меня он не может, ибо у меня ничего нет,  и  он
попытался меня очернить, он терзал меня. Я не еду к  вам  потому,  что  не
хочу встретиться с этим висельником..."

   Такая несдержанность не шла на  пользу  Бальзаку,  и  третейские  судьи
признали, что он не прав. Писатель утешился, размышляя  о  славе,  которую
принесет ему "Сельский врач",  наконец-то  вышедший  в  свет  9  сентября.
"Право же, думаю, что я могу умереть спокойно, ибо я подарил своей  стране
великое произведение. По-моему, книга эта стоит больше  многих  законов  и
выигранных сражений. Это - Евангелие в действии". "Сельский врач"  не  был
обычным  романом.  Доктор  Бенаси,  известный   врач,   который   в   силу
таинственных причин решил искать в затерянном уголке Альп "мрак и тишину",
радушно принимает своего гостя, майора Женеста, в горном селении,  которое
он, Бенаси, возродил к жизни. Он знакомит майора с обитателями селения:  с
кюре Жанвье, с трогательной Могильщицей (одной из героинь  романа  Бальзак
дал священное для него имя Эвелина),  со  старым  наполеоновским  солдатом
Гогла.  Бенаси  излагает  свои  политические  взгляды  -  взгляды   самого
Бальзака. Он противник всеобщего избирательного права  и  предрекает,  что
успехи буржуазного либерализма  вскоре  приведут  к  долгой  борьбе  между
буржуазией и народом, который увидит в ней новую, но только более мелочную
знать. "Предположим, что во Франции сто пэров, они  будут  причиною  сотни
столкновений".  Упраздните  титул  пэра,  и  тогда   все   богачи   станут
привилегированными людьми; социальное  неравенство  умножает  причины  для
столкновений.
   В этом романе Бальзак выступает не как реакционер, а как  революционер,
созидатель. Он отмечает, что народу  в  деревнях  становится  все  меньше,
говорит об опасном росте числа людей, вырванных из привычных условий жизни
и потому озлобившихся.  "Человек,  желавший  быть  одновременно  правдивым
бытописателем французского общества своего времени и властителем  дум,  не
мог оставаться равнодушным  к  таким  явлениям",  -  справедливо  замечает
Бернар  Гийон.  Его  герою,  Бенаси,  удалось  возродить  к  жизни  уголок
французской земли. Каким образом? Прежде всего потому, что он  считался  с
реальной жизнью. Ведь законы  надо  издавать  не  для  ангелов  и  не  для
чудовищ, а для крестьян - таких, каковы они  есть.  Суровость  этих  людей
объясняется суровостью их жизни. Важно внедрить в их умы  понимание  того,
что у них есть общие  интересы.  В  этом  отношении  нынешние  реформаторы
согласны  с  Бальзаком:  ассоциация,  кооперация,  укрупнение   земельного
хозяйства. Все это требует времени и терпения.  Для  того  чтобы  добиться
успеха в подобном начинании, говорит Бенаси, "надо каждое утро находить  в
себе запас редчайшего терпения - хотя со стороны  кажется,  что  оно  тебе
ничего не стоит, - терпения педагога, беспрестанно повторяющего одно и  то
же".
   Читатель присутствует на посиделках крестьян. Зарывшись в сено,  Бенаси
и его гость слушают чудесные народные сказки вроде той,  где  говорится  о
"храброй горбунье". Затем старый наполеоновский солдат Гогла  рассказывает
об Императоре: "Видите ли, други, Наполеон родился на  Корсике,  остров-то
это французский, да припекает его солнце Италии". И вот уже развертывается
гигантская эпопея,  которая  дышит  простодушной  поэзией.  Этот  вставной
эпизод не имеет никакого отношения к сюжету книги. Возможно даже,  что  он
был написан автором для  пресловутой  "Битвы";  но  он  пользовался  таким
огромным успехом, что его несколько раз издавали отдельно. Наконец Женеста
выслушивает исповедь доктора Бенаси;  как  известно,  сохранились  две  ее
версии: первая была написана в то время, когда Бальзак гневался на госпожу
де Кастри, и сельский врач, его  герой,  был  доведен  до  отчаяния  некой
кокеткой;   согласно   второй   версии,   герой   книги   искупает   своим
затворничеством грех молодости - оказывается, он причинил горе  двум  юным