ксического действия на организм. Продолжая изучать литературу, Чэйн убедился, 

что были приложены серьезные усилия, чтобы выделить и очистить пенициллин, чего 

нельзя было сказать о других веществах. Но все усилия оказались тщетными.

Чэйн готов был взяться за эту работу, но она требовала довольно больших денег, 
а 
их не было. Как-то, пересекая с Флори прекрасный университетский парк, Чэйн 
спросил своего руководителя, нельзя ли получить из Рокфеллеровского фонда 
несколько тысяч долларов. Английский Медицинский научно-исследовательский совет 

предоставлял небольшие субсидии в пятьдесят-сто фунтов, но это ничего бы не 
дало 
ученым. Флори сделал запрос и через некоторое время сообщил Чэйну, что, если 
представить интересный план биохимической исследовательской работы, вероятно, 
можно будет добиться дотации. Чэйн ответил, что кет ничего легче, и сразу 
написал для Рокфеллеровского фонда меморандум, в котором он предлагал три темы: 

змеиные яды, факторы диффузии[29 - Элементы, чья природа была в те времена 
неизвестна, вызывающие распад некоторых химических составных частей основы 
конъюнктивы. Самый важный из этих факторов был открыт в 1939 году Чэйном. - 
Прим. автора.] и бактериальный антагонизм. План был рассчитан на десять лет.

Флори одобрил меморандум и через несколько месяцев радостно сообщил Чэйну, что 
фонд утвердил субсидию в пять тысяч долларов. Это была чудесная новость. Теперь 

работе лаборатории биохимии не угрожала остановка из-за отсутствия смехотворно 
маленьких сумм, необходимых для покупки требующейся аппаратуры. Чэйн приступил 
к 
исследованию пенициллина в начале 1939 года; летом он уехал в отпуск в Бельгию. 

Когда он вернулся, уже была объявлена война.

Почему он начал с пенициллина? Флори с Чэйном решили, что будут изучаться три 
вещества: один из ферментов - пиоцианазу; антибактериальные вещества, 
выделяемые 
актиномицетами (позже исследование этих веществ увенчалось открытием мощных 
антибиотиков, в том числе стрептомицина), и пенициллин. У пенициллина по 
сравнению с остальными веществами было много преимуществ. Его уже изучали во 
многих аспектах, выяснили, что он нетоксичен, и, хотя он был нестоек и не 
поддавался очистке, его по крайней мере было легко добывать.

В Институте Дённа имелся штамм "пенициллиума". Вот как он туда попал. В 1935 
году, когда Чэйн только приехал в Оксфорд, как-то в коридоре навстречу ему 
попалась одна из лаборанток. Она несла бутыли Ру с плесенью. Чэйн не обратил 
особого внимания на эти культуры, но сообщение Флеминга навело его на мысль, 
что 
бульоны, которые были у лаборантки, возможно, имели отношение к пенициллину.

Он поговорил с лаборанткой, и она рассказала, что была ассистенткой Дрейера, 
предшественника Флори, что Дрейер занимался бактериофагами - вирусами, 
обладающими способностью уничтожать бактерии, - и хотел исследовать, не 
является 
ли и пенициллин таким фагом. Он попросил Флеминга прислать ему штамм 
"пенициллиума", и тот, как всегда обрадовавшись, что кто-то заинтересовался 
пенициллином, исполнил его просьбу. Дрейер вскоре убедился, что пенициллин 
нефаг, но сохранил его для других исследований. Чэйн попросил сотрудницу дать 
ему этот штамм.

Тогда Чэйн ничего не знал о плесенях. Он с трудом научился обращаться с этими 
капризными колониями. Казалось, нет возможности добиться определенного 
результата. "Пенициллиум" то выделял пенициллин, то не выделял. Дело в том, что 

штамм Флеминга подвергся изменениям. Чэйн убедился в чрезвычайной нестойкости 
этого антибактериального вещества, но это лишь подогрело его любопытство. 
Химики, пытавшиеся до него выделить чистый пенициллин, говорили, что это 
вещество исчезает, "пока на него смотришь"! Чэйн решил выяснить причину этой 
нестойкости; в своих исследованиях он пользовался гораздо более тонкими 
методами, которыми обычно пользовались при изучении химической природы хорошо 
ему знакомых ферментов.

Было решено, что Флори проведет с пенициллином биологические опыты после того, 
как Чэйн выделит его и изучит его структуру. Чэйн взялся за работу над 
пенициллином, а пиоцианазой попросил заняться одну из сотрудниц, миссис Шентал.

Чэйн предполагал, что пенициллин - это неустойчивый фермент. Как известно, 
разведенные ферменты при концентрировании выпариванием часто теряют свою 
активность, потому что неактивные до этого вещества, концентрируясь вместе с 
ферментами, приобретают активность и разрушают их. Но в распоряжении Чэйна был 
н