течение всей войны лаборатория вела огромную полезную работу. Речь шла уже не 

только о вакцинах. Правда, Райт, как и Венсан во Франции, провел кампанию за то,
 
чтобы противотифозные прививки стали обязательными в армии, и они спасли тысячи 

жизней. Но, кроме этого, появилось множество жгучих и безотлагательных проблем 
по оказанию помощи раненым. Райт и его ассистенты, поднимаясь к себе в 
лабораторию, ежедневно проходили через госпитальные палаты и видели страшные 
картины - результаты действия, с одной стороны, оружия, гораздо более мощного, 
чем в предыдущие войны, с другой - инфекции, занесенной в раны с землей и 
клочьями одежды. Хирурги с отчаянием показывали бактериологам бесчисленные 
случаи сепсиса, столбняка и особенно гангрены. Ежедневно прибывали раненые с 
переломами, с рваными мышцами и разрывом сосудов. Через небольшое время лицо 
раненого приобретало землистый цвет, пульс его слабел, дыхание становилось 
затрудненным. Начиналась газовая гангрена, которая неминуемо вела к смерти.

Как же бороться с этим злом? "В этой войне, - говорил сэр Альфред Кьог, 
начальник Медицинской службы армии, - мы вернулись к инфекциям средневековья". 
Со времени Листера хирурги привыкли доверять антисептике и особенно асептике. 
За 
исключением некоторых случаев заражения при транспортировке, поврежденные ткани,
 
с которыми им приходилось иметь дело, бывали чистыми; и медики научились лечить 

раны, не заражая их. Листер обрабатывал антисептическими средствами халаты, 
перчатки, инструменты. Затем стали подвергать стерилизации при высокой 
температуре все, что могло соприкоснуться с тканями больного, и "больничная 
инфекция", казалось, была побеждена. Но во время ужасной бойни 1914 года 
солдаты 
поступали с ранами, кишевшими микробами. Несчастный раненый падал где-нибудь на 

дороге или в поле, и здесь в раны попадали смертоносные бактерии. Флеминг 
исследовал клочки одежды, попадавшие в раны, и нашел на них самые разнообразные 

микробы. В навозе, лежавшем на полях, тоже было полно микробов.

Что же делать? При осмотре свежих ран Флеминг обнаружил поразительное явление: 
фагоцитоз в них был активнее, чем в гнойных ранах мирного времени. Лейкоциты 
поглощали (и уничтожали) огромное количество микробов. Отчего так происходило? 
"В мирных условиях инфекции поражают организм, сопротивляемость которого по той 

или иной причине частично утрачена, - размышлял Флеминг. - Кроме того, микробы 
передаваясь от одного больного другому, могли приобрести устойчивость. В 
ранениях же, полученных на фронте, происходит следующее: в здоровый крепкий 
организм внезапно, механическим путем, проникают микробы, вирулентность которых 

ослаблена, так как они находились в неблагоприятных условиях. При этом 
фагоцитоз, естественно, протекает активнее. Почему же в таком случае фронтовые 
раны более опасны? Потому что осколок или пуля производят сильное разрушение в 
тканях. Омертвевшие ткани, являясь хорошей средой для роста микробов, мешают 
вместе с тем проникновению к ним фагоцитов пострадавшего". Отсюда следует 
первый 
совет хирургам: удалять, насколько это возможно, омертвевшие ткани.

Богатый опыт исследовательской работы привил Флемингу глубокое уважение к 
защитным средствам организма. Что же происходило в ране в том случае, когда она 

освобождалась от омертвевших тканей и бывала предоставлена природе? Лейкоциты 
массами проникали через стенки кровеносных сосудов в рану и очищали ее, 
поглощая 
микробы. Чем же был вызван этот "диапедез" лейкоцитов, или миграция белых 
шариков? Утверждать, что "положительный хемотаксис" притягивал фагоциты к 
токсинам, все равно, что говорить о снотворных свойствах опиума. Но какова бы 
ни 
была причина, факт оставался бесспорен. Итак, необходимо было дать возможность 
естественным защитным силам организма проникнуть к микробам.

Военные врачи обладали и мужеством и самоотверженностью, но они столкнулись с 
незнакомой проблемой и, не имея никаких на этот счет указаний, наносили на раны 

в большом количестве какие попало антисептики. Их этому учили - как и самого 
Флеминга, - когда они были студентами. "Помню, что мне советовали, - вспоминал 
Флеминг, - обязательно накладывать повязки с антисептиками: карболовой, борной 
кислотами или перекисью водорода. Я видел, что эти антисептики убивают не все 
микробы, но мне говорили, что они убивают некоторые из них и лечение проходит 
успешнее, чем в том случае, когда не применяют антисептики. Тогда еще я 
неспособен был критически отнестись к этому методу".

Но в Булони Флеминг убедился, что антисептики оказались бессильны, микробы 
п