20 января 1852 года "Александр Дюма, писатель, которому  постановлением
апелляционного суда города Парижа от 11 декабря 1851 года присвоено звание
коммерсанта",  представил  i   a e tia  [заочно  (лат.)]   через   своего
поверенного   господина   Шерами   список   долгов.   Он   был    объявлен
несостоятельным должником.
  Документы, относящиеся к этой  драме  в  духе  Бальзака,  по  сей  день
хранятся в архивах округа Сены. В списке долгов не значатся  ни  кредиторы
Исторического театра, ни издатели-заимодавцы. Многие старые долги помечены
там  лишь  "для  памяти",  без  указания  суммы,  как,  например,   "долг,
взыскиваемый  госпожой  Крельсамер,  улица  Клиши,  42-бис"  [эта  госпожа
Крельсамер - мать Мари Дюма]. Хотя банкротство Исторического театра - лица
юридического - и несостоятельность Александра Дюма -  лица  физического  -
были зарегистрированы порознь, объявленный пассив достигал 107215 франков,
а  рубрика,  обозначенная  словами  "Общий  актив,  помеченный  здесь  для
памяти", так и осталась пустой: временный посредник не смог  проставить  в
ней ни единой  цифры.  Этот  посредник  просит  гражданский  суд  "считать
недействительной якобы произведенную Александром Дюма в 1847 году  продажу
с правом обратного выкупа  его  сочинений  и  авторских  прав".  Посредник
рассматривает этот акт как скрытую форму залога и добавляет: "Поскольку не
были соблюдены  формальности,  предусмотренные  законом  для  такого  рода
сделок, залог нельзя считать действительным. Следовательно,  гонорары,  на
которые предъявляют  претензии  преемники  г-на  Александра  Дюма,  должны
входить  в  имущество  должника".  Эксперт  отмечает,  что  эти   гонорары
составляют  "значительные  элементы  актива,  ибо  общеизвестно,  что  г-н
Александр Дюма - автор  большого  числа  пьес   кроме  того,  он  заключил
множество  договоров  с  книгоиздателями  и  газетами  на  публикацию  его
литературных произведений..." Это было неоспоримо.
  Процедура так называемого "предъявления долговых обязательств", начатая
12 июня 1852 года, была  закончена  лишь  18  апреля  1853  года  актом  о
"принятии долговых обязательств". Нет  ничего  удивительного  в  том,  что
тщательная  проверка  долговых  документов  длилась  десять  месяцев,  ибо
"физическому лицу" по имени Дюма  вчинили  иск  пятьдесят  три  кредитора.
Список этих  Эриний  позволяет  понять,  куда  утекли  гонорары  за  "Трех
мушкетеров" и "Графа Монте-Кристо":

  Аде, красильщик  Газовое управление  Бако, цветочник   Буссен,  столяр
Буррелье,  стекольщик   Беше,  мастер  по  укладке   изразцов    Бондвиль,
скульптор  Брюно, жестянщик  Байони,  плотник   госпожа  Шазель,  торговка
кашемировыми шалями  Шаррон, кровельщик  Куапле, угольщик  Катали, медник
Клоар, обойщик в Париже  Дюме, виноторговец   Делольн,  сапожник   Дюбьеф,
торговец модными товарами  Дютайи,  торговец  скобяным  товаром   Дагоннэ,
продавец семян  Девисле, оружейный мастер   Деми-Дуано,  владелец  фабрики
ковров  Дюфлок, поставщик дров  Денье, портной  Феньо и Леруа,  часовщики
Гандильо, дорожные товары  Жильбер, поставщик дров  Гуэз, шорник   госпожа
Гиршнер, бакалейщица   Гюбетта,  печник   Эртье,  торговец  обоями   Амон,
булочник  Лоран, разносчик с рынка  Лемассон  и  Шеве,  съестные  припасы
Лоран, портной  Левефр, виноторговец  Леви, белошвейная мастерская   Лион,
цветочник  Марле, ювелир  Мишель, сапожник  Муэнзар,  каретник   Марион  и
Бургиньон,  ювелиры   Мареско,  обойщик  в   Париже    Пуассо,   садовник
Потаж-Иворэ, маслоторговец   Пети,  маляр   Пьер  и  Водо,  шитье  ливрей
Планте, антрепренер  Руссо, слесарь  Санрефю, обойщик в Сен-Жермене   Сук,
прачечная   Той,  торговец   фарфоровыми   изделиями    Труйль,   слесарь
мадемуазель Вероника, портниха  Вассаль, обойщик в Париже  госпожа  Вайян,
торговка цветами, и т.д. и т.п.

  Французские изгнанники в Брюсселе - Гюго, Этцель,  Дешанель,  полковник
Шарра, Араго, Шелькер - образовали в начале 1852 года  группу  воинственно
настроенных людей,  гордившихся  своими  лишениями  и  мытарствами.  Гюго,
которому  жена  недавно  прислала  триста  тысяч  франков  во  французских
процентных бумагах, спал на убогой койке и столовался в харчевне. Дюма,  у
которого не было ни процентных бумаг,  ни  капитала,  нанял  два  дома  на
бульваре Ватерлоо,   _73,  велел  пробить  разделявшую  их  стену,  снести
внутренние перегородки и создал необыкновенно красивый особняк с  аркой  и
балконом. Пушистые ковры покрывали ступени лестницы  ванная  комната  была
облицована  мрамором   на  темно-синем  потолке  большой  гостиной  горели
золотые звезды, а занавеси были  сшиты  из  кашемировых  шалей.  Все  -  в
кредит. "В Брюсселе, - говорил Шарль Гюго, - Дюма пока что удерживается  в
колеснице Фортуны, которая его так часто выбрасывала".
  Он взял в секретари стойкого республиканца, изгнанного  из  Франции,  -
Ноэля Парфе. "Ни одного человека еще не называли так удачно:  имя,  данное
при крещении, означает веселье,  фамилия  -  благонравие"  [слово  "ноэль"
( oel) означает по-французски  праздник  Рождества   возгласом  "ноэль"  в
старину французы приветствовали всякое радостное  событие   слово  "парфе"
( arfait) означает - безупречный]. Этот славный малый с  жидкой  бородкой,
всегда одетый в черное, но оттого вовсе не казавшийся мрачным,  приехал  в
Брюссель с женой и  двумя  детьми.  Дюма  предложил  гостеприимство  всему
семейству. В благодарность Парфе принял на себя заботу о  его  делах  и  с
утра до ночи  переписывал  романы,  мемуары,  комедии,  которые  их  автор
производил   на   свет   куда   быстрее,   чем   успевали   воспроизводить
переписчики-профессионалы.