наивысшее блаженство. Теперь ничто не мешает ему наслаждаться своей силой, 
красотой, 
талантом. Он пишет фреску за фреской, с головокружительным мастерством создает 
какие-то 
загадочные картины, он неотразим, он держит в объятиях прекрасных женщин, его 
окружают 
изящные и стройные грации, и его ждут новые, неведомые ему дотоле наслаждения. 
Он счастлив, 
он покинул этот безобразный и мрачный мир, он плывет к зачарованным островам, 
где он - 
владыка. Он больше не продает искусство, не покупает любовь: он блаженный".
           1 Валгалла - обиталище душ воинов, павших в бою. - Прим. пер.
       
       Все эти статьи, беззастенчивое публичное обсуждение несчастья Лотрека, 
приправленное 
домыслами и искажениями, удручали друзей художника.
       Ведь сам Лотрек всячески старался доказать, что вполне здоров, что может 
писать ничуть 
не хуже, чем прежде, и упорно трудился, а подобные статьи могли нанести ему 
последний удар, 
убедить всех, что его место именно в доме для умалишенных, и только там. Правда,
 время от 
времени поднимались голоса в защиту художника. "Пресс" потребовала, чтобы были 
даны 
объяснения по поводу принятых в отношении Лотрека мер: возможно ли, чтобы 
"оригинальный 
художник", "мастер плаката и литографии" действительно оказался сумасшедшим? 
Ходят слухи, 
что Лотрека засадили в психиатрическую больницу "по настоянию кого-то из 
близких, потому что 
художник, говорят, транжирил много денег". Так как же все обстоит в 
действительности? Пусть 
дадут объяснения, пусть приведут доказательства. "И это надо сделать 
безотлагательно, - 
продолжала "Пресс", - пора внести ясность".
       Но эту статью, оскорбительную для графини Адели, заглушил хор враждебных 
голосов, 
тявканье шавок. Жуаян понял, что срочно нужны какие-то решительные меры, и 
обратился к 
сотруднику газеты "Фигаро" Арсену Александру. Он предложил ему поехать вместе в 
замок Сен-
Жам. Тот охотно согласился. Жуаян считал, что достаточно будет Александру 
рассказать правду, 
чтобы прекратить эту свистопляску вокруг художника и восстановить его доброе 
имя.
       Лотрек чувствовал себя настолько лучше, что ему разрешили небольшие 
прогулки с 
надзирателем в окрестностях замка. Когда к нему пришли Александр и Жуаян, он 
был в 
прекрасном настроении. "Значит, вы хотите взять у меня интервью?" - спросил он. 
Статья в 
"Фигаро" может сыграть решающую роль в его освобождении, он это понимал. Он был 
весел и 
шутил. Увидев в парадной гостиной, где произошла их встреча, на столике бутылки 
с ликерами, 
он засмеялся и сказал сам себе: "Нет, аперитива ты не получишь!" Он водил 
гостей по парку, 
показывал им теплицы, беседки, собирал фиалки, рассказывал о своих творческих 
планах.
       На следующий день, 30 марта, в "Фигаро" появилась статья Арсена 
Александра под 
названием "Исцеление" - взволнованный рассказ о его посещении Лотрека. "Я 
успокоился сам и 
успокаиваю всех... Я увидел помешанного в абсолютно здравом уме и твердой 
памяти, увидел 
алкоголика, который больше не пьет, конченого человека, который выглядит 
наилучшим образом. 
Его называют обреченным, а он удивительно жизнедеятелен, его пытаются 
представить выродком, 
а у него огромная воля, и те, кто был свидетелем того, как он губил себя, 
понимают, что только 
неисчерпаемый запас душевных сил привел его к исцелению".
       Конечно, Александр в своей статье несколько увлекся и проявил излишний 
оптимизм - 
ведь каждый ратует за того, кто ему близок. Но как бы там ни было, статья 
достигла цели: после 
нее враги Лотрека замолчали. Мало того, как результат ее на следующий день в 
замке Сен-Жам 
был созван консилиум. Должно быть, там пришли к выводу, что Лотрек - больной, 
причиняющий слишком много хлопот.