Восхищенный 
Шарпантье купил за сто восемьдесят франков картину Ренуара "Рыболов с удочкой".
       На другой день после распродажи Ренуар получил письмо от Виктора Шоке, 
который 
выражал свое искреннее восхищение его полотнами (эта похвала особенно 
подбодрила 
Ренуара 
после пережитого накануне провала) и спрашивал, не согласится ли художник 
написать портрет 
его жены. Само собой, Ренуар тотчас согласился. Но как же он удивился, когда, 
войдя на улице 
Риволи, 198, в квартиру этого любителя живописи, о котором Ренуар никогда не 
слыхал, он 
обнаружил там удивительное, великолепное собрание Делакруа. Между тем уроженец 
Лилля 
пятидесятичетырехлетний Виктор Шоке располагал самыми скудными средствами. В 
двадцать 
один год поступив в таможенное управление, он дослужился там до весьма скромной 

должности, 
потому что не хотел никуда уезжать из Парижа - арены своих коллекционерских 
поисков, хотя, 
переберись он в какой-нибудь пограничный район, он добился бы куда более 
быстрого 
продвижения по службе. Поэтому жалованье Шоке оставалось скромным 1. Несмотря 
на 
небольшую ренту (его родители владели прядильной фабрикой) и на то, что он 
отказывал себе во 
всем необходимом, зимою и летом носил один и тот же изношенный сюртук, на 
покупки у него 
оставалось совсем немного денег. Но его редчайший, тонкий и точный вкус в 
соединении с 
отличным знанием антикварных лавок, а также с терпением и упорством восполнял 
недостаток 
средств. Точно бальзаковский кузен Понс, он обладал "чутьем презренной 
охотничьей собаки или 
браконьера, которые знают, где хоронится единственный во всей округе заяц". К 
тому же Шоке 
использовал слепоту своих современников. Безразличный к чужому мнению, не 
собираясь ни 
спекулировать, ни похваляться своей коллекцией, он полагался только на свой 
вкус. Ничто не 
могло поколебать его уверенности, он не слушал ничьих возражений. Единственным 
критерием 
было для него удовольствие, какое он получал от произведения искусства, и 
только 
оно. 
Презираемый публикой Делакруа был великой страстью этого увлекающегося человека.
 
Поглощенный одной мечтой, неутомимый в своих поисках, перерыв сотни парижских 
лавочек, он 
добился того, что по одному собрал двенадцать холстов, акварелей и рисунков 
художника, 
которому он поклонялся 2, а также три работы Курбе, одну Коро, фарфор, 
драгоценную мебель, в 
том числе кресла, обитые розовым шелком, которые, по слухам, стояли когда-то в 
Трианоне. 
Квартира Шоке была настоящим музеем.
       За год до этого друзья Шоке отговорили его пойти на выставку 
импрессионистов. Он 
порвал с этими друзьями, которые лишили его целого года наслаждения 3. 
Счастливый случай 
привел его в отель Друо, где он купил "Вид Аржантейя" Моне. Глядя на полотна 
Ренуара, он 
уловил в них родство с живописью Делакруа. Когда-то, за год до смерти Делакруа, 

в марте 1862 
года, Шоке просил художника написать портрет его жены. Метр романтизма в 
любезном письме 
отклонил это предложение, сославшись на то, что у него "побаливают глаза". Шоке 

решил, что 
портрет его жены может написать Ренуар. Он сразу же сказал художнику, что ему 
хотелось бы 
видеть на этом портрете за спиной модели одну из картин своей коллекции. "Я 
хотел бы видеть 
вас вместе - вас и Делакруа".
       Энтузиаст Шоке, наделенный обостренной чувствительностью, которая 
одухотворяла его 
красивое лицо с небольшими живыми глазами, открытым лбом, тонкими, седыми,