Гоген, больше одиннадцати лет подряд поднимавшийся по его лестнице к Бертену 
или 
Галишону.
       Гоген представил на выставку не меньше девятнадцати полотен, но не они 
привлекали 
внимание зрителей. Со дня вернисажа публику - шумную, насмешливую - притягивали 

всего 
несколько картин, выполненных в одной и той же технике, - среди них в 
особенности выделялась 
своими гигантскими размерами работа Жоржа Сёра 41 "Воскресная прогулка в Гранд-
Жатт".
       Бывшему ученику Академии художеств Жоржу Сёра исполнилось двадцать шесть 

лет. Это 
был мужчина громадного роста, сухой, с молодцеватой выправкой. Ярый поклонник 
пауки, 
наделенный аналитическим умом, он избегал какой бы то ни было фантазии в 
живописи, как не 
терпел ее в своем внешнем облике (Дега прозвал его "нотариусом"), и настойчиво 
разрабатывал 
то, что он назвал своим "методом". Применяя к импрессионизму некоторые законы 
спектра, 
сформулированные физиками Шеврейлем 42 во Франции, Рудом 43 в Америке и 
Гельмгольцем 44 в 
Германии, он разлагал цвет на самом холсте, накладывая краски "точечно" - 
мелкими 
пятнышками чистого цвета. Отныне краски должны были смешиваться не на палитре 
художника, 
а в глазу зрителя.
       На выставке, открывшейся на улице Лаффит, Сёра был не единственным 
представителем 
"дивизионизма". Рядом с "Гранд-Жатт" висели работы друга Сёра - Синьяка 45, 
старшего сына 
Писсарро, Люсьена 46, и самого Писсарро, который пылко увлекся "научным" 
импрессионизмом. 
Отныне для Писсарро, ставшего убежденным "пуантилистом", Моне и Ренуар - всего 
лишь 
"импрессионисты-романтики". Он горячо отстаивал перед ними своих новых друзей. 
Поэтому 
Моне и Ренуар, а также Сислей и Кайботт не участвовали в этой выставке, которая,
 
кстати сказать, 
оказалась последней выставкой, организованной группой импрессионистов.
       Распад группы не был случайным. Прошло уже двенадцать лет с того времени,
 
когда в 
1874 году состоялась первая выставка импрессионистов, и за эти годы каждый из 
этих художников 
развивался в своем направлении. Импрессионизм раскололся. Направления, как в 
искусстве так и 
в науке, рождаются, достигают расцвета и, выполнив свое оплодотворяющее 
назначение, 
истощаются, клонятся к упадку. С выставкой на улице Лаффит заканчивается 
воинствующая 
история импрессионизма - обозначается новая эпоха в искусстве. Она обозначается 

не только 
работами Сёра, но и серией проникнутых таинственностью рисунков совсем еще не 
известного 
художника, влюбленного в фантастическое и необычайное, - Одилона Редона 47. 
Парадоксальным образом на этой восьмой, и последней, выставке импрессионистов 
последовательных импрессионистов оказалось, в общем, мало. Кроме Гогена это 
были 
Берта 
Моризо, Гийомен и Шуффенекер, который просил у Берты Моризо чести быть 
допущенным на 
улицу Лаффит. После неудачи, постигшей его в Салоне 1883 года, добряк Шуфф, 
весьма 
самолюбивый и обидчивый, вдруг обнаружил в себе призвание... быть 
"непримиримым".
       Искусство Сёра произвело огромное впечатление на Гогена. Тщательно 
построенные 
полотна автора "Гранд-Жатт" поразили его своей упрощенностью и ритуальной 
статичностью 
фигур. Эта стилизация так явно отвечала многим его мыслям об искусстве, что он 
не мог не 
отозваться на нее всей душой. Гоген познакомил Сёра с длинным перечнем 
живописных 
"рецептов", который вычитал у одного турецкого поэта и копию которого всегда