кто, как 
Писсарро и Гюстав Кайботт 29, пытался весной 1882 года организовать новую, 7-ю 
Выставку 
импрессионистов, пришлось убедиться, что злая воля, упрямство, непримиримость и 

обидчивость 
быстро разобщили людей, которых недолгое время объединяли общие интересы, общие 

идеи или 
общие антипатии.
       "Дега внес раскол в наши ряды", - говорил Кайботт. Отчасти он был прав: 
Дега пытался 
навязать импрессионистам художников, которым он покровительствовал (как, 
например, 
Раффаэлли 30), но которых другие члены группы терпели скрепя сердце. Однако 
Дега 
был не 
единственной причиной несогласия. Ренуар и Моне стали выступать особняком. 
Сезанн ("Я 
достоин одиночества!") с 1877 года не участвовал в выставках импрессионистов.
       В декабре художники пытались договориться с Дега. Напрасный труд. 13 
декабря Дега 
встретил Гогена и раздраженно заявил ему, что "скорее уйдет сам, чем позволит 
устранить 
Раффаэлли". За это время вера Гогена в собственные силы окрепла, сообщая об 
этой 
встрече 
Писсарро, он решительно заявлял:
       "Хладнокровно обдумывая положение, сложившееся за те десять лет, что вы 
пытаетесь 
устраивать эти выставки, я вижу, что импрессионистов стало больше, а их талант, 

как и их 
влияние, возрос. Но зато из-за Дега, и только по его воле, наметилась и 
усиливается дурная 
тенденция: каждый год один из импрессионистов уходит, чтобы уступить место 
какому-нибудь 
ничтожеству или ученику Школы. Еще года два, и вы останетесь один среди худшего 

сорта 
ловкачей. Все ваши усилия потерпят крах, а с ними и Дюран-Рюэль 31. При всем 
моем желании, - 
добавлял Гоген, - я не могу служить посмешищем для господина Раффаэлли и иже с 
ним. 
Поэтому благоволите принять мою отставку. Отныне я ни в чем не участвую... 
Гийомен, кажется, 
настроен так же, как и я, но я не собираюсь оказывать на него давление".
       Пришлось Писсарро, несмотря на все его уважение к Дега ("Это ужасный 
человек, но 
искренний и честный"), признать, что Гоген прав. Раз Дега не хочет отказаться 
от 
своих 
обременительных "учеников", придется обойтись без него. "Вы скажете, что я 
слишком 
нетерпелив и всегда порю горячку, - писал Гоген в очередном письме к Писсарро, 
- 
но 
согласитесь, что мои расчеты оказались верными. Никто не разуверит меня, что 
для 
Дега 
Раффаэлли лишь предлог для разрыва. В этом человеке живет дух противоречия, 
который все 
разрушает. Не забывайте об этом и, прошу вас, будем действовать".
       Это письмо датировано 18 января. Можно ли поверить, читая его, что Гоген 

- тот самый 
Гоген, который "разыгрывает диктатора", как писал Мане Берте Моризо после 
разговора с 
Писсарро, - непосредственно затронут важными событиями, разыгравшимися на 
бирже? 
11 
января, в результате краха Банка Лиона и Луары, повышение курса акций внезапно 
застопорилось. 
А 18 января, в тот самый день, когда Гоген написал свое письмо Писсарро, акции 
Всеобщего 
союза, которые еще совсем недавно котировались дороже трех тысяч франков, упали 

до тысячи 
трехсот.