прочитаны. Приведу лишь один пример: Гоген называет ястребов местным словом 
"gallinazos", a 
исследователи прочли его как "gallinaces", то есть "куриные".
       
       В марте 1859 года, продав недвижимое имущество деда Гийома, Алина 
переехала в Париж 
и открыла здесь швейную мастерскую на улице Шоссе д'Антенн, 33.
       Поля мать в Париж не взяла. Он продолжал учиться в Орлеанской семинарии, 

куда 
поступил пансионером. Сестра врача, Женни Менье, брала его на свое попечение в 
дни, когда 
пансионеров распускали по домам.
       Начались суровые годы.
       В замкнутом мирке интернатов легко возникают дружеские отношения, порой 
чересчур 
пылкие, - но такие отношения отнюдь не были в характере Поля Гогена. "Я привык 
уходить в 
самого себя, пристально наблюдая за игрой, какую вели мои преподаватели, сам 
себе творя 
игрушки, а также горести, со всеми карами, которые это за собой влекло". Поль 
сторонился людей 
и, остро ранимый, непокладистый, не переставал этих людей судить. "Думаю, что 
здесь-то я 
научился еще в детстве ненавидеть лицемерие, показные добродетели, 
доносительство (semper 
tres *), не доверять тому, что противоречило моим внутренним ощущениям, моему 
сердцу и 
разуму".
       * Всегда втроем (латин.). - Примеч. пер.
       
       Нелюдим. Подросток, прислушивающийся только к голосам внутри себя; 
молчаливый, 
угрюмый, смеется редко, и отсутствующий взгляд его серовато-зеленых глаз выдает 

неудовлетворенность.
       Не он ли попросил мать взять его к себе? В 1862 году Алина отдала сына в 

парижский 
пансион на улице д'Анфер. Должно быть, он учился там слишком плохо, потому что 
в 
1864 году 
ему пришлось вернуться в Орлеан - на сей раз, чтобы поступить в коллеж.
       Это был последний год его учения в школе. Алина стала болеть - это 
сказывалось и на ее 
портняжной работе. Она хотела, чтобы Поль как можно скорее выбрал себе ремесло. 

Учение 
стоило дорого, она опасалась, что не сможет долго за него платить. А что если 
она умрет? Алину 
тревожило будущее сына. И не только потому, что отметки Поля не давали повода 
для радужных 
надежд, но и из-за его характера и поведения. Щуплый, казавшийся года на два 
моложе своих лет 
и странно сочетавший в себе хрупкость с напором энергии, Поль замыкался в себе 
и 
ничем не 
проявлял своих чувств. Он не допускал излияний даже в отношениях с матерью, 
которая 
приходила в отчаянье из-за этой внешней бесчувственности. "Чтобы выговорить "я 
тебя люблю", 
мне надо было бы обломать себе все зубы". Мальчик был хмурый, обидчивый, 
рассеянный, часто 
о чем-то мечтал. Знакомые Алины его недолюбливали. Расположенных к нему людей 
было так 
мало, что останься он без матери, он оказался бы очень одиноким.
       Когда Алина спросила сына, кем бы он хотел стать, с губ Поля внезапно 
сорвался ответ: 
"Моряком". Глядя на громадные синие пространства на географическом атласе, он 
видел 
струящийся над ними свет тропиков. Само собой, Поль ни минуты не помышлял о 
ремесле 
матроса. Для него стать моряком означало уехать, а уехать - это зажить полной 
жизнью, 
отправиться за пределы времени и пространства, на поиски рая детских лет.
       Алина с присущей матерям верой в лучшее тут же подумала о мореходном 
училище. 
Несмотря на плохие отметки сына, она уже воображала его в форме офицера военно-
морского 
флота. Но Поль быстро разочаровал мать. Он так нерадиво готовился к трудному