скользили пироги местных жителей. "Это не стоит бухты Рио", - думал Гоген.
       Во время плавания он сдружился с капитаном Сватоном. Это должно было 
облегчить ему 
первые шаги. Лейтенант Жено, офицер, встречавший Сватона, предложил Гогену свою 

помощь. 
Гоген с удовольствием ее принял. Вообще у него не было ни малейшего желания 
держаться в 
стороне от европейской колонии в Папеэте. Чем больше у него будет знакомых, тем 

лучше.
       В десять часов утра он попросил аудиенции у губернатора Лакаскада 104, 
уроженца 
Мартиники, продемонстрировал ему свой мандат, статьи Мирбо, рекомендательные 
письма. 
Лакаскад принял художника, "как важное лицо". Гоген был чрезвычайно польщен *. 
Он был 
польщен и уважением, с которым его повсюду встречали. Местная чиновная знать 
приглашала его 
к обеду, к нему обращались с просьбой написать портрет. На Таити ни одна живая 
душа не знала, 
что на самом деле представляет собой Гоген как художник и как человек, но Гоген,
 
всегда легко 
воодушевлявшийся, в своей наивности ни минуты не сомневался, что все эти 
любезности 
обращены именно к нему.
       * Позже Гоген писал по поводу этого свидания с губернатором Лакаскадом, 
которого он называл 
"негром": "Художественная миссия... В глазах негра эти слова были просто 
официальным синонимом 
шпионажа, и как я ни старался его разубедить, все было тщетно. Окружающие 
разделяли его заблуждение, и 
когда я говорил, что мне не платят, никто мне не верил". Но так ли уж точен был 

Гоген в своем рассказе?
       
       Он был преисполнен оптимизма, просил Жено познакомить его с 
представителями 
различных кругов белого населения в Папеэте. Он решил, что найдет заказчиков.
       "Думаю, что в самом скором времени получу заказы на портреты за весьма 
хорошую 
плату, - писал он Метте на третий день приезда. - Пока что я заставляю себя 
уламывать 
(лучший способ набить себе цену). Так или иначе, похоже, что я здесь начну 
зарабатывать деньги, 
а я на это не рассчитывал... Вот что значит реклама, как это ни глупо, но в 
конце концов - почему 
бы и нет?"
       С тех пор как Гоген высадился в Папеэте, в городе не прекращалось 
необычное оживление. 
Туземцы толпами прибывали сюда из отдаленных частей острова и с других 
островов: 
последний 
маорийский король, Поммарэ V, лежал при смерти.
       Остров Таити был открыт всего около столетия назад, в 1767 году. 
Западные 
государства 
долго оспаривали его друг у друга, не столько даже из-за желания расширить свои 

колониальные 
владения, сколько по религиозным соображениям. На островах, которые они хотели 
обратить в 
христианство, английские пасторы и французские миссионеры вели между собой 
жестокую 
борьбу, требуя от своих правительств поддержки. В 1842 году Франции удалось 
установить 
протекторат над землями королевства Таити, но этот протекторат отнюдь не 
положил 
конца 
политической и религиозной борьбе. Поэтому лет за десять перед тем Франция 
потребовала от 
короля Поммарэ V, который царствовал с 1877 года, чтобы он отказался от своих 
прав. В июне 
1880 года он на это согласился, и остров Таити был объявлен колонией. Однако 
Поммарэ V 
сохранил свой титул и право на все почести и привилегии, с ним связанные. На 
его 
дворце по-
прежнему развевался таитянский флаг. Но с его смертью положение дел должно было