например, 
слабая картина Ари Шеффера, живописца романтической школы и уроженца Дордрехта, 

"Христос в саду Гефсиманском" - картина самого пресного, невыносимо ходульного 
стиля - 
вызывает у него бурный восторг. Винсент решил стать священником.
     Однажды вечером он поделился своими планами с господином Браамом. Тот 
встретил 
признание своего служащего с некоторым скептицизмом, заметив, что притязания 
его, в 
сущности, весьма скромны: Винсент будет всего-навсего рядовым пастором и, 
подобно отцу, 
схоронит свои дарования в какой-нибудь безвестной брабантской деревушке. 
Оскорбленный 
этим замечанием, Винсент вспылил. "Так что же, - крикнул он, - мой отец там - 
на 
своем 
месте! Он пастырь человеческих душ, вверивших ему свои помыслы!"
     При виде столь четкой и твердой решимости эттенский пастор задумался. Если 

и в самом 
деле его сын решил посвятить себя служению богу, не надо ли помочь ему вступить 

на 
избранную им стезю? Может быть, и впрямь самое разумное - поддержать стремление 

Винсента? Новая профессия вынудит его обуздать свой ни с чем не сообразный 
идеализм, 
вернуться к более трезвым взглядам. Эта профессия, полная благородства и 
самоотречения, 
возвратив его в лоно ортодоксальной веры, сможет приглушить пожирающее его 
пламя 
солидной дозой голландского хладнокровия и бюргерской умеренности. И снова 
пастор Теодор 
Ван Гог созвал семейный совет.
     "Так тому и быть! - постановил совет. - Пусть Винсент получит образование 
и 
станет 
священником протестантской церкви".
     Решили послать его в Амстердам, где ему предстояло пройти подготовительный 

курс и 
сдать вступительные экзамены, которые впоследствии позволят ему получить диплом 

богослова. Кров и стол предоставит ему дядя, вице-адмирал Иоганнес, который в 
том же 1877 
году был назначен директором амстердамской морской верфи.
     30 апреля Винсент покинул книжный магазин Браама и Блюссе. Он приехал в 
Дордрехт 21 
января, более двух месяцев назад. В одном из своих первых писем оттуда он 
восклицал: "О 
Иерусалим! О Иерусалим! Или точнее, о Зюндерт!" Какая смутная печаль обитает в 
этой 
беспокойной душе, пожираемой могучим пламенем страстей? Сбудутся ли наконец его 

чаяния, 
обретет ли он свое л? Может быть, наконец он нашел путь к спасению и величию - 
подвиг, 
соразмерный снедающей его могучей любви?
     
IV. ЗАЩИТНИК УГЛЕКОПОВ
     
    Вокруг себя людей хочу я видеть
    Упитанных, холеных, с крепким сном.
    А этот Кассий кажется голодным:
    Он слишком много думает. Такие
    Опасны люди.  
    Шекспир, "Юлий, Цезарь", акт 1, сцена II
     
     Приехав в начале мая в Амстердам, Винсент сразу приступил к занятиям, 
которые спустя 
два года должны были раскрыть перед ним двери богословской семинарии. Прежде 
всего 
необходимо было изучить греческий и латынь. Молодой раввин Мендес да Коста, 
живший в 
еврейском квартале, стал давать Винсенту уроки. Пастор Стриккер, один из 
деверей 
его матери, 
обязался следить за ходом занятий.
     Как и было условлено, Винсент поселился у своего дяди, вице-адмирала