ничего не отвечал; впав в прострацию, он заперся в своей комнате и курил день и 

ночь. Пустые 
слова! Он любил, он и сейчас беззаветно любит Урсулу. Он душой и телом предался 

своей 
любви, и вот теперь все рухнуло - смех любимой девушки все разрушил и растоптал.
 
Мыслимо ли, чтобы человек, вкусивший столько счастья, был повержен в такое 
безысходное 
горе? Отступиться, сжиться с бедой, топить горе в мелких дурацких повседневных 
хлопотах, в 
скудоумных заботах? Ложь, трусость! Почему Урсула отвергла его? Почему сочла 
его 
недостойным? Сам он не понравился ей? Или его занятие? Его скромное, жалкое 
положение, 
которое он ей столь простодушно предложил с ним разделить? Ее смех, - о, этот 
смех! - он 
до сих пор отдается у него в ушах. Снова его обступил мрак, холодный мрак 
одиночества, 
роковой тяжестью легший на его плечи.
     Запершись в своей комнате на ключ, Винсент курил трубку и рисовал.
     Всякий раз, когда он выходил к ним, священник с женой участливо глядели на 

своего 
взрослого, бесконечно несчастного сына. Дни шли своей чередой, и директор 
лондонского 
филиала фирмы "Гупиль" вызвал Винсента на службу. Он должен ехать. Родители в 
тревоге. 
Они боятся, что он может сделать опрометчивый шаг, сомневаются, благоразумно ли 

отпустить 
его одного в Лондон. Пусть лучше с ним поедет старшая из сестер, Анна. Может 
быть, ее 
общество несколько успокоит Винсента.
     * * *
     В Лондоне Винсент с Анной поселились на Кенсингтон Нью Роуд, сравнительно 
далеко 
от пансионата мадам Луайе. Винсент вернулся к своей службе в художественной 
галерее. На 
этот раз без энтузиазма. Прежнего образцового служащего словно подменили. Он 
куда меньше 
радует своих хозяев. Винсент угрюм, раздражителен. По-прежнему, как и в 
Хелфоурте, он 
предается долгим раздумьям. С большим трудом Анне удалось удержать его от 
попыток вновь 
увидеться с Урсулой. Он совсем перестал посылать письма родным. Встревоженный 
настроением сына, пастор решил поведать о случившемся брату Винсенту. Дядюшка 
Сент 
тотчас сделал все, что от него требовалось, и директор галереи узнал о 
несчастной любви 
своего приказчика. Теперь понятно, откуда эта мрачность и неприветливость к 
клиентам. Делу 
легко помочь. Достаточно послать Винсента в Париж. Две-три недели в веселом 
Париже, 
городе удовольствий, и все как рукой снимет. Сердечная рана юноши быстро 
затянется, и он 
вновь станет примерным служащим.
     В октябре Винсент выехал в Париж, в главное отделение фирмы "Гупиль", а 
сестра Анна 
возвратилась в Хелфоурт. Винсент один в Париже, в этом городе удовольствий, 
городе 
искусства. В салоне фотографа Надара несколько художников, из тех, что 
беспрестанно 
подвергаются нападкам, - Сезанн, Моне, Ренуар, Дега... в этом году устроили 
свою 
первую 
групповую выставку. Она вызвала бурю негодования. И поскольку одна из 
выставленных 
картин, принадлежавшая кисти Моне, носила название "Восход солнца. Впечатление" 
 
, 
видный критик Луи Леруа издевательски окрестил этих художников импрессионистами,
 
и это 
название так и осталось за ними.
     Однако Винсент Ван Гог уделял искусству не больше времени, чем 
развлечениям. 
Обреченный на одиночество, он погрузился в безысходное отчаяние. И ни одной 
дружеской