| |
вершинные самопроявления своего героя, чем устанавливать их связь со нсеми
прочими фактами его жизни, зачастую гораздо менее значительными, а то и
вовсе несоотносимыми (по видимости) с его подлинной сутью. На уровне хроники
в книге Гранделя присутствует почти вся жизнь Бомарше, на уровне концепции -
далеко не вся. Но это обусловлено не творческой слабостью автора (которую
Грандель признает возможной), а уязвимостью избранной им позиции (чего
Грандель не признает).
Скрытый драматизм книги Гранделя как раз и состоит в том, что автор,
стремясь пробиться к более глубокому пониманию личности героя, отвергая
предрассудки и шаблоны восприятия, сам в какую-то минуту преграждает себе
путь к цели. Причина - чрезмерная зависимость авторского взгляда от антитезы
"клевета-реабилитация". Поскольку отстраненность от Бомарше и клевета на
Бомарше почти равны для Гранделя, непредвзято-аналитическое отношение к
герою крайне затруднено. Борьба с клеветой заставляет усматривать в любой
неоднозначности героя компрометирующий материал, который может быть
использован клеветниками. Поэтому психологическая сложность героя либо
признается скороговоркой, либо отрицается как злонамеренный домысел, но
редко анализируется с должной исторической глубиной. Из самых благих
побуждений Грандель хочет превратить Бомарше в предмет безоговорочного
почитания, парадоксальным образом воскрешая в сегодняшних условиях позицию
"викторианского биографа". Желая противостоять клевете, автор на деле порой
противоречит самой природе современной биографии как жанра, основой которого
является, конечно, не клевета, но проблемность.
Никто не запрещает нам помечтать и представить себе некую новую
биографию Бомарше, основанную на сопоставлении жизненного пути Бомарше со
всем спектром вариантов построения жизни в ту эпоху, привлекающую новый
материал для историко-психологических реконструкций, выясняющую характер
воздействия на жизнь Бомарше некоторых художественных образцов (например,
романов Лесажа, Мариво и Ричардсона), подробно прослеживающую все сквозные
темы и мотивы жизни Бомарше - как социально-типические, так и
индивидуально-неповторимые...
Но, в ожидании такой биографии, останемся благодарны Фредерику
Гранделю. Его книга позволяет нам соприкоснуться с жизнью Бомарше и
задуматься об этой жизни. Что же касается авторской позиции, то в ней есть
одно неоценимое качество, сближающее автора с героем: Грандель идет против
течения. На этом пути почетны как успехи, так и неудачи. Пройдя до конца
путь "реабилитации Бомарше", Грандель приближает нас к новому взгляду на
героя. Пройдя до конца путь "похвального жизнеописания", он приближает нас к
лучшему пониманию границ и возможностей современней биографии.
С. Козлов
Посвящается Эрве Бромберже
Вот необычайное стечение обстоятельств!
Как все это произошло? {*}
{* Все цитаты из, трилогии Бомарше даются в переводе Н. Любимова по
изданию: Бомарше. Драматические произведения: Мемуары. М., 1971.}
^TПРЕДИСЛОВИЕ^U
"...Вот необычайное стечение обстоятельств! Как все это произошло?
Почему случилось именно это, а не что-нибудь другое? Кто обрушил все эти
события на мою голову? Я должен был идти дорогой, на которую я вступил, сам
того не желая, и я усыпал ее цветами настолько, насколько мне это позволяла
моя веселость. Я говорю: моя веселость, а между тем в точности мне
неизвестно, больше ли она моя, чем все остальное, и что такое, наконец, "я",
которому уделяется мною так много внимания..." (в первой редакции Бомарше
написал: "...которому уделяется мною так много _пренебрежительного_
внимания").
Все биографы Бомарше - а я не последний, кто завербуется в этот легион,
- с полным основанием видят в монологе Фигаро поразительное резюме жизни его
создателя. Мы позволили себе пространную цитату и не преминем вернуться к
этому тексту еще не раз, поскольку он представляется нам чрезвычайно важным.
Но мало процитировать, нужно еще прочесть.
Из всех французских писателей у Бомарше, пожалуй, самая дурная слава.
Не так давно один известный университетский профессор, с которым я поделился
своим замыслом, сказал мне примерно следующее: "Напрасно вы интересуетесь
этим субъектом, он - низкий человек".
Что до клеветы, у нас во Франции "по этой части есть такие ловкачи..."
Странней всего, что биографам Бомарше, в том числе и тем, которые его
действительно любили, так и не удалось разрушить легенду, а может, они и не
отважились положить ей конец. Или легенда упрямей фактов? Инстинктивно -
такова уж черта нашего национального характера - мы ищем дерево, за которым
не видно леса, а если такое не находится, мы его сажаем и ревностно
заботимся, чтобы оно выросло и изменило пейзаж. На малой земле французской
литературы нет недостатка в отменных садовниках такого рода. Интерес,
|
|
