библиотеки, присела вечером на диван у круглого стола, возле лампы, да так и 
просидела почти до рассвета.
 Многих художников сцены — хореографов и композиторов — привлекал роман Гюго: 
Перро, Петипа, Горский ставили балеты, где героиней была юная цыганка. Каждого 
из этих балетмейстеров сюжет Эсмеральды волновал близкой ему какой-то гранью. 
Но почти все постановщики проходили мимо, быть может, самой главной темы — 
социальной. Правда, Горский в постановке 1902 года балета «Дочь Гудулы» 
попытался углубить сюжет, сделать одним из действующих лиц народ, который не 
хочет мириться с гнетом клерикального средневековья. Но спектакль прошел 
незаметно. Критики считали, что Горский отходил в постановке от привычного 
классического балета. «Дочь Гудулы» быстро сняли с репертуара.
 Тихомиров пересмотрел заново и сюжет балета, и его хореографию. Музыка к 
балету также была переделана. Файер и Глиэр из партитур «Эсмеральды», 
принадлежащих разным композиторам, взяли за основу мелодическую часть, 
обогатили и усложнили инструментовку. Глиэр написал музыку к «Прологу» и 
несколько совсем новых танцев.
 Гельцер любила процесс создания спектакля. Это не только репетиции, но и 
работа с книгой в библиотеке, поиски и тщательное изучение иллюстраций разных 
художников, размышления. Делать спектакль — значит быть постоянно готовым к 
творчеству. Энергичная и любознательная, она не могла жить без новых ощущений и 
постоянно искала их, стремилась открыть это новое в себе, в знакомых, на 
выставках, на репетициях…
 В этих творческих заботах промелькнул январь 1926 года. В театре нарастало 
особое настроение — спутник любой премьеры. А это была необычная премьера — 
балет готовили для нового зрителя. Наконец появились и афиши на стенах Большого 
театра с указанием распределения ролей, датой первого спектакля.
 Наступило 17 февраля… Погасли в зрительном зале лампочки хрустальной люстры, 
заиграл оркестр, медленно пополз занавес. Началось действие.
 Эсмеральда появляется на сцене в тот момент, когда бродяги ради потехи 
собираются повесить Гренгуара — бедного поэта. Он будет спасен, если кто-нибудь 
из женщин возьмет его в мужья. Гельцер оттеняла в этой сцене лишь две черты 
характера Эсмеральды: доброту и беззаботность. Цыганка согласна на свадьбу с 
Гренгуаром только потому, что это спасет его от смерти. Многие ли способны на 
такой самоотверженный поступок? Правда, к обряду венчания она относилась так же 
шутливо, как и сами бродяги. Ее свадебный танец выражал лишь беззаботную 
радость жизни. И интуитивно она не могла позволить кому-то рядом с собой быть 
несчастным.
 Во втором акте действие происходило в комнате Эсмеральды. Чисто лирические 
сцены чередовались здесь с комедийными. Танец Эсмеральды раскрывал теперь новое 
душевное состояние героини — она влюблена в молодцеватого капитана, спасшего ее 
от преследований Квазимодо. Эсмеральда доставала из мешочка кубики с буквами и, 
танцуя, раскладывала их на полу, составляя имя: Феб. На каждую букву она клала 
по цветку, предварительно поцеловав его. Эта лирическая сцена прерывалась 
приходом Гренгуара. Объяснение с поэтом, которого играл Виктор Смольцов, 
позволяло балерине показать здесь и дарование комедийной актрисы. Гренгуар, 
полагая, что он может приласкать жену-цыганку, наталкивается на ее 
сопротивление. Эсмеральда готова защищать свое чувство к Фебу с кинжалом в 
руках. Гельцер искусно показывала, что Эсмеральда понимает, что бояться ей 
нечего, и потому она только притворяется взбешенной. Замахиваясь кинжалом, она 
с трудом сдерживает улыбку. Ей смешно, а не страшно.
 В следующей сцене, где юная цыганка учит Гренгуара ремеслу уличного фигляра, 
Гельцер — Эсмеральда обращалась с поэтом как с живой куклой, случайно попавшей 
ей в руки. Поэтому самый урок превращался в игру, которая искренне ее увлекала. 
Лицо Эсмеральды то сияло непритворным весельем, то вдруг выражало забавную 
серьезность, с какой девочки играют в куклы. Она и брови озабоченно хмурила, и 
даже губы слегка оттопыривала.
 Но вот мимическая сцена — между Эсмеральдой и архидиаконом Клодом Фролло — в 
конце второго акта. Клод пытается обнять Эсмеральду, и опять Эсмеральда берет в 
руки кинжал. По своему пластическому рисунку эта сцена почти повторяет 
аналогичную между Эсмеральдой и Гренгуаром, но психологический смысл уже совсем 
иной. Здесь Эсмеральде не до шуток. Еще одно движение Клода, и она убьет его. 
Отвращение, ненависть к Клоду придают знакомой уже пластической группе совсем 
новый колорит. Гельцер показывала зрителям, что умеет одними и теми же 
движениями выражать чувства, диаметрально противоположные.
 Эсмеральду вместе с другими цыганками зовут погадать, поплясать в дом 
высокородной госпожи Алоизы де Гондолорье, которая празднует помолвку своей 
дочери Флер де Лис с капитаном Фебом. Увидев Феба, Эсмеральда готова броситься 
к нему, но он делал знак молчать. Затем легкомысленный капитан продолжает 
ухаживать за хорошенькой невестой. Эсмеральда ревнует. Она хочет уйти. Гренгуар 
уговаривает ее остаться: дом богатый, можно хорошо заработать.
 Гельцер несколькими красноречивыми взглядами давала понять, что Эсмеральда не 
уйдет из этого дома, но не потому, что на нее действуют доводы Гренгуара; 
причина иная — здесь находится Феб. Гренгуар заставляет Эсмеральду гадать Флер 
де Лис, которая в награду дарит ей перстень. Цыганка танцует — это ее рассказ о 
большой и искренней любви к Фебу.
 Потом зритель видит Эсмеральду в притоне старухи Фалурдель, куда Феб приводит 
цыганку. Сияние счастья, девичья робость, желание верить капитану и сознание 
непрочности его клятв — все эти чувства отражались, сменяясь на выразительном 
лице балерины. Когда Феб рассыпался в уверениях своей преданности, Гельцер — 
Эсмеральда вырывала несколько пушинок из плюмажа его шляпы и дула на них.