Он видел, как в Бальдра летели камни, куски железа, деревья и прочие снаряды, 
а сам он стоял невредимым и только улыбался, глядя вокруг. Локи не понимал, что 
все это значило, но отдавал себе отчет, что не стоит требовать объяснений у тех,
 кто его знал.
Он принял облик старой женщины; он затесался среди тех, кто был вокруг Бальдра; 
он разговаривал с карликами и дружественными великанами. «Иди к Фригг и спроси 
ее». Это было все, что он слышал в ответ на свои расспросы.
Тогда Локи отправился в зал Фригг. Тем, кто окружал богиню, он сказал, что его 
имя Гроа и он – старая колдунья, которая извлекла из головы Тора осколок точила,
 врезавшийся в нее в результате меткого броска великана. Фригг знала о Гроа и 
воздала хвалу колдунье за все, что та сделала.
– Не объяснишь ли ты мне, о богиня, значение всех этих странностей, которые 
делают эзиры и ваны? – спросил Локи.
– Конечно, я тебе все расскажу, – сказала Фригг, окинув мнимую колдунью 
ласковым взглядом. – Они кидают всякие тяжелые и опасные вещи в Бальдра, моего 
возлюбленного сына. И весь Асгард радуется, видя, что ни дерево, ни камень, ни 
металл не причиняют ему никакого вреда.
– А почему они не ранят его? – удивилась мнимая колдунья.
– Потому что я взяла у всех опасных вещей клятву, что они не станут вредить 
Бальдру, – объяснила Фригг.
– У всех до единой, госпожа? Неужели в мире не осталось ничего, что могло бы 
ранить Бальдра?
– Что ж, если быть точной, действительно есть одна вещь, у которой я не 
потребовала клятву. Но она настолько мала и тонка, что я прошла мимо, даже не 
подумав взять у нее клятву.
– Даже представить себе не могу, что это может быть! – воскликнул Локи в облике 
старой колдуньи.

– Белая омела
[29]
, которая не имеет ни корней, ни силы. Она растет на восточной стороне 
Вальхаллы. Я прошла мимо нее, не взяв клятву.

– И вы были правы, моя госпожа. Как может омела, не имеющая даже корней, 
навредить Бальдру? – С этими словами мнимая колдунья заковыляла к выходу.
Но ковылял Локи недолго. Удалившись на безопасное расстояние, он принял свой 
обычный облик и заторопился к восточной стороне Вальхаллы. Там рос огромный дуб,
 на одной из ветвей которого рос маленький кустик омелы. Локи сорвал побег и, 
держа его в руках, направился туда, где эзиры и ваны продолжали воздавать 
почести Бальдру.
Когда Локи приблизился, все от души веселились. Великаны и карлики, ваны и 
герои из Вальхаллы – все бросали в Бальдра самые разные снаряды, и ни один не 
попадал в цель. Великаны бросали слишком далеко, карлики – слишком близко, 
остальные тоже не могли похвастать меткостью. И было очень странно видеть в 
веселой развлекающейся толпе одно грустное лицо. Это был Ход, слепой брат 
Бальдра.
– Почему ты не участвуешь в общем веселье? – спросил Локи, изменив голос.
– Мне нечего бросить в Бальдра, – ответил Ход.
– Тогда возьми это и брось, – предложил Локи, – это побег омелы.
– Я же не вижу, куда бросать, – заметил слепой юноша.
– Ничего, я направлю твою руку, – ответил Локи. Он вложил ветку омелы в руку 
Хода и направил бросок в нужном направлении. Тонкая веточка полетела в Бальдра. 
Она ударила его в грудь, и любимец Асгарда с громким стоном рухнул мертвым.
В страхе и удивлении замерли эзиры и ваны, карлики, дружественные великаны и 
герои Вальхаллы. Локи ускользнул. А слепой Ход, рука которого бросила в брата 
побег омелы, спокойно стоял, не ведая, что именно его бросок лишил Бальдра 
жизни.
И тогда над обителью мира разнесся скорбный плач. Это горевали эзиры и ваны. 
Бальдр умер, и они оплакивали его. И пока они причитали, в толпе появился Один.
– Хель все-таки удалось отнять его у нас, – сказал Один Фригг, когда они оба 
склонились над телом своего возлюбленного сына.
– Нет, я не согласна! – закричала Фригг. Когда эзиры и ваны оправились от 
первого шока, мать Бальдра пошла к ним. – Кто из вас хочет получить мою вечную 
любовь и признательность? – спросила она. – Кто бы это ни был, пусть он 
отправится в темное царство Хель и предложит царице взять выкуп за Бальдра. 
Возможно, она согласится и отпустит его к нам. Кто из вас пойдет? Конь Одина 
готов к путешествию.
И тогда вперед выступил Гермод Смелый, брат Бальдра. Он сел на Слейпнира и 
направил коня к царству Хель.
Девять дней и ночей ехал Гермод. Его путь пролегал через непроходимые заросшие 
низины, каждая из которых была глубже и темнее предыдущей. Он подъехал к реке, 
которая называлась Гьоль, и к мосту через нее, сверкавшему золотом. Его 
охраняла бледная дева, преданная служанка Хель.
– Краски жизни еще тебя не покинули, – сказала бледная дева Модгуд. – Зачем 
прибыл ты в царство мертвых к его владычице Хель?
– Я – Гермод, – ответил юноша, – и я пришел узнать, не возьмет ли Хель выкуп за 
Бальдра.
– Жилище Хель не может не испугать тех, кто в него входит, – сказала Модгуд, – 
вокруг него стоит высокая стена, которую даже твой могучий конь вряд ли 
перепрыгнет. Дверь в него – Риск, кровать в нем – Тревога, стол – Голод, а