мирятся – а куда уйти народу от народа? Только в землю или в небо – другого 
пути нет.
 Теперь маленькая тонкость. Для настоящего ленко-ранского ляванги используют 
специальную пасту из кислой сливы, алычи или граната. У нас ее, к сожалению, 
практически нигде не продают, и совершенно зря – блюда из нее очень вкусны, да 
и сама она ничего. Но выход из положения есть, причем не такой уж сложный. 
Простейшая и всегда доступная замена –  изюм, две трети стакана. Почти 
совершенная замена – такое же количество кислого неострого соуса ткемали.  Он 
становится популярным, найти его легко и на рынках и в магазинах, если упарить 
его на водяной бане, собственно говоря, и получится эта самая алы-чевая паста.  
И еще очень вкусный, хотя обычно дороговатый вариант – зернышки двух гранатов.  
Выбирайте на свой вкус – блюдо, правда, не тропическое, но субтропическое, с 
фруктами там полный порядок. Сочетание мяса с фруктами, дающее не 
остро-солоноватый вкус, грубый и кричащий, а кисло-сладкую гамму, нежную и 
загадочную, не менее узнаваемый символ Азербайджана, чем, скажем, знаменитая 
Гыз Галасы, Девичья башня. Азербайджан имеет многовековую историю, так что 
неудивительно, что и его символу далеко за тысячу лет. По мемориальной доске с 
именем архитектора Масуда ибн Дауда ее иногда датируют XII веком, но все 
соглашаются с тем, что это лишь дата перестройки башни, да и с этой плитой 
черт-те что – не в центре, как-то сбоку, похоже, что это надгробная плита, 
которой заделали выбоину в башне. Если сравнить Девичью башню с мечетью 
Абу-Бекра, построенной в конце XI века из того же камня и стоящей практически 
рядышком, видно, насколько она темней – так что явно на несколько столетий 
старше. А известковый раствор, которым скреплены ее камни, как раз появился в 
начале нашей эры – вот вам и временные рамки. Странное сооружение: в его восьми 
ярусах может разместиться до двухсот человек, толщина стен
 – от четырех до пяти метров, первый ярус с прочими соединен только приставной 
лестницей, если что, убрал – и поди их там достань, в центре башни колодец 
глубиной двадцать один метр, вода до сих пор чистая и вкусная, отсиживаться при 
осаде удобно, а отстреливаться – нет, разве что сверху. А зачем к башне 
примыкает массивный выступ, до сих пор не ясно. Как и ее первоначальное 
предназначение
 – была она и крепостной башней, и маяком, а для чего ее строили? Был ли это 
храм огнепоклонников, или обсерватория, или дахнэ – зороастрийская «башня 
молчания», на вершину которой приносили трупы, чтоб их съели хищные птицы, – 
ученые еще не договорились. Как они решат – так и будет. Или было?…
  А теперь добавим три луковицы – лучше всего брать красный крымский лук,  он, 
как и ленкоранский, родом из субтропиков. Можно просто помолоть блендером, а 
кто хочет сделать все, как в Ленкорани, – пусть давит камнем в ступке, только, 
по-моему, незачем – чем мы хуже Азербайджана, у нас свои субтропики есть. И 
даже тропики – вы же знаете, какой главный признак тропических широт, там 
солнце в полдень стоит в зените, прямо над головой. А я знаю территории Украины,
 где такое явление можно наблюдать в свое удовольствие! Не верите? Зря! Это 
любое украинское посольство в тропическом государстве, да и любой корабль под 
украинским флагом в тропических широтах – по международному законодательству 
они все считаются территорией Украины. Правда, кораблей к украинским портам 
сейчас приписано не в пример меньше, чем лет пятнадцать назад… Зато насколько 
больше посольств – это же просто уму непостижимо! Впрочем, каждому времени – 
свои нравы. И только Девичья башня стоит тысячелетия и не меняет ни вида, ни 
имени. А почему башня Девичья? А в Судаке почему, или в Таллине – там тоже есть 
Девичьи башни? Легенда, конечно, об этом есть. И не одна. И про девушку, 
которая хотела выйти за неровню, а ее заточили в этой башне, и она отсюда 
бросилась в море. И про другую девушку, на которой хотел жениться ее 
собственный отец, а она, чтоб потянуть время, уговорила до свадьбы построить 
башню, а потом забралась на самую верхотуру и, смотри выше, – моментально в 
море, короче говоря, все умерли, уно моменте. А я лично считаю, что дело вообще 
не в этом, – называлась же бельгийская крепость Перонна Перонна-Дева – потому 
что никто не мог взять ее штурмом. Потому она, я думаю, и стала символом Баку, 
самым узнаваемым памятником, который на всех открытках и эмблемах бакинских 
мероприятий. Это лучше, чем девушек топить. Пусть напоминает о том, что и в 
первом году нашей эры здесь уже много чего произошло…
  А теперь из орехов, лука и соуса тщательно вымешиваем фарш  - это, собственно 
говоря, ляванги и есть. Очень необычная еда – явно тропическая, а в тропиках и 
в субтропиках чего только не едят! И кто только не ест – вот недавно в 
нигерийской столице Лагосе железобетонный мост рухнул. Стали докапываться до 
причины, и что же вы думаете – съеден железобетон моста, такие там улитки живут,
 кислотой плюются, что любой железобетон разъедает в мгновение ока! Ну, это они,
 конечно, не жрали, а норки строили, но кому от этого легче? До того дошло, что 
тропические деревья тоже листья сбрасывают, хотя никакой зимы там в помине нет, 
даже годовых колец на древесине не бывает, и возраст дерева приходится 
устанавливать по толщине. А зачем им это надо? А потому, что едят – гусеницы и 
прочие листожорки, вот и приходится их хотя бы голодом морить, чтобы напрочь не 
заели. Учтите, фарш ставит перед вами еще одну проблему – не слопать его тут же,
 хотя очень хочется… Еда не только необычная, но вкусная и изящная – даже не 
хочется говорить о ней презренной прозой, что для Азербайджана естественно, ибо 
больших поэтов здесь рождалось очень много, а о таком поэте, как Низами, 
сказать «большой поэт» даже как-то мало… Низами Гянд-жеви – в принципе не 
только азербайджанский поэт, хотя даже само имя Гянджеви говорит о том, что он 
родом из Гянджи, второго города Азербайджана. Он поэт мировой – не считать же, 
скажем, Шевченко фактом только украинской культуры, или Пушкина фактом только