Мохаммеда Фа-тиха, обагренная кровью защитников Константинополя, рядом лежит 
оружие, сломившее сопротивление Молдовы, Румынии, Болгарии, Сербии, Венгрии и 
Греции… Но обратите внимание и на эти красивые доспехи – вот латы Селима Явуза, 
Селима Грозного, покорителя Среднего Востока, к тому времени совершенно 
мусульманского! Если идеология мешает урвать лишний кусок – тем хуже для 
идеологии! Тем паче жизнь у турок во времена после завоевания Константинополя 
была легкой и приятной, официальным языком турецкого флота тех времен был 
итальянский – такое количество беглецов от костров инквизиции и папских мытарей 
нашло здесь лучшую долю. Все на большей части Европы христианского епископа 
заменял мусульманский имам. Но из всех этих имамов нас интересует один, который 
попробовал вкусное блюдо, любимое в этих краях, и от восторга… упал в обморок! 
По-турецки – имам баялды, так это блюдо и назвали. У нас иногда переводят «имам 
обалдел». Обалдеем, что ли, и мы – приготовим имам баялды!
 У повара свои ятаганы – поварские ножи, и ими тоже можно убить, если готовить 
очень вкусно и поощрять обжорство. Но если понемножечку, то все можно.  Чистим 
пять длинных баклажанов, срезаем хвостики и головки. Теперь каждый баклажан 
надрезаем достаточно глубоко, однако не режем пополам.  Оставим в боку каждого 
баклажан-чика зияющую резаную рану, как бы ворота. Символом Турции долго были 
именно ворота. Первые ворота дворца Топ-капы, Баб-и-Хумаюн, были построены 
Мохаммедом Фатихом в 1478 году. Их называли Блистательные Ворота или Высокие 
Ворота. А как по-французски или по-итальянски «ворота»? Порта! Так Турцию тогда 
и называли – Блистательная Порта или Высокая Порта. В общем, смотрели на нее, 
как на новые ворота, уж не скажу кто… За первыми воротами вторые, а за вторыми 
воротами Баб-и-Селям и прекрасный сад. Площадь этого дворца вдвое больше 
Ватикана и лишь вдвое меньше Монако. Кочевники-османы трудно привыкали к 
оседлости и даже во дворце норовили разбить шатры – уже с видом на море… Но к 
далекой от пейзажа их родных степей зелени они привыкли быстро – красота сада 
внутри дворцового комплекса поражает воображение! Еще Константинополь был 
городом-садом, и Стамбул счел за благо им остаться, что ввиду жаркого климата 
просто спасает горожан летом.
  Даже в турецкую кухню проникла соленая вода – столовая ложка соли примерно 
литра на три. С полчаса подержим в ней баклажаны, чтобы уменьшить их горечь.  
Баклажанам соленая вода не повредит… Хуже относились к водным процедурам 
многочисленные наложницы султана- в гареме был специальный люк, через который 
бросали в Босфор мешки с зашитыми в них красотками, имевшими несчастье 
прогневить султана или, упаси боже, изменить ему. Как изменять в закрытом 
гареме, слово «гарем» как раз и означает «закрытый»? Да вот ухитрялись, раз 
специально держали черных евнухов – султан надеялся на то, что, если такой и 
ухитрится сотворить блуд с султанской наложницей, можно будет понять по черному 
ребенку (господи, как же он его зачнет, скажите на милость?). Но если уж евнухи 
в этой атмосфере ухитрялись грешить, что уж говорить о представителях трех 
профессий, имевших доступ в гарем, – врачах, учителях и музыкантах? Так что 
аквалангисты даже не рискуют понырять вблизи того ужасного места, где выходит в 
воды залива упомянутый люк, – не надо людям смотреть на такое.
 А вот султанские сыновья в гареме долго не жили. Понятно и так, что они 
воспринимали друг друга как конкуренты в борьбе за престол, и любви между двумя 
сыновьями султана, даже от одной матери, так же нелепо ожидать, как, например, 
между Карповым и Каспаровым, – когда целью жизни становится обойти и победить 
соперника, какая уж тут любовь? Но в голове у современного человека все равно 
плохо укладывается указ Мохаммеда Фатиха, который официально велел султану 
после восшествия на престол безжалостно убивать всех своих братьев, даже 
кровных, чтобы положить конец дискуссиям о престолонаследии. Так любая смена 
государя в Турции сопровождалась чудовищной резней в гареме – всех до единого, 
даже грудных, как беспомощных барашков… бррр! Века прошли, пока смягчились 
нравы, и бедных детей не стали просто переселять в помещения гарема, носящие 
название «золотая клетка», на всю жизнь, без права выхода, разве что кормили 
хорошо и сексуального обслуживания по гаремным нормам не лишали, а так тюрьма 
тюрьмой, пожизненное заключение. Кроме «золотой клетки», был здесь и «золотой 
мост» – коридор, по которому султан шел в гарем вкушать местные бесхитростные 
наслаждения. Многие от количества этих наслаждений не заживались на белом свете 
– прекрасные девы гарема не одного султана залюбили до дистрофии и легкого 
слабоумия. Не самая плохая смерть, но государству прямой убыток.
 Была среди гаремных лилий и украинская поповна Настя Лисовская – мир знает ее 
под именем Роксолана. Не надо только распускать о ней романтические слюни – 
баба была коварная, хитрая и жестокая. С другими фаворитками за положение 
любимой жены дралась насмерть самым вульгарным образом, руками и ногами, да еще 
и стремясь расцарапать ногтями физиономию – других обитательниц гарема за такие 
штучки отправляли в кожаном мешке купаться в Босфор, но султан был так очарован 
ее смехом (ее гаремное прозвище было Хюррем – «смеющаяся»), что прощал вещи, 
которые мы бы в жизни супруге не простили, пусть потом хоть местком, хоть 
партком. Сына султана от другой жены, черкешенки Босфороны, умницу, храбреца и 
всеобщего любимца Мустафу, она оклеветала, подделав письмо от его имени 
иранскому шаху, в котором ему предлагался всего-навсего немалый кусок Турецкой 
империи за помощь в убийстве отца и захвате престола. Как султан – не 
какой-нибудь заурядный правитель, а великий Сулейман Законодатель, при котором 
Турция расцвела и превратилась в мирового гегемона, – мог поверить такой 
заурядной лжи? У меня одно объяснение – как и положено в восточных сказках, он 
от любви потерял разум. В общем, Роксолана добилась убийства Мустафы – говорят, 
что его отец настолько превратился в послушную марионетку Роксоланы, что с 
интересом наблюдал из-за занавески, как его родного сына душили по его приказу