называть диссонансом элемента В. Например, диссонансом работы ученика, который 
пишет диктант, будет отклонение его текста от того канонического текста, 
которым пользуется учитель. Мы должны заимствовать из системы образец в 
качестве собственного средства и им «измерять» диссонанс. Учитель обычно 
выступает в двух функциях. В момент диктовки он и ученик образуют 
организующуюся систему. Когда же он начинает оценивать работу ученика, он 
выступает в качестве исследователя, заимствующего в качестве исследовательского 
средства элемент системы, в которую он сам ранее входил. Но, рассуждая таким 
образом, мы можем характеризовать организованность лишь одного элемента 
целостной системы.
   Для того чтобы определить организованность некоторого целого, мы должны 
ввести понятие самоорганизующейся системы. Самоорганизующимися мы будем 
называть объекты, которые могут быть представлены так, что один из их элементов 
выполняет функцию «проекта» всего целого, т.е. этот элемент содержит в себе 
некоторую структуру. Специальный механизм строит структуру целого по образцу 
структуры этого элемента.
   Использование принципа заимствования позволяет ввести «организованность» не 
только как характеристику элемента, но и как характеристику целого. «Заимствуя» 
проект в качестве средства системного представления целого, мы можем оценивать 
его организованность, построив специальную меру диссонанса, меру уклонений 
    всей целостной системы от своего собственного проекта. Этот путь позволяет 
ввести понятие «организованности» и «самоорганизованности», минуя попытку 
ввести абсолютный «мировой» стандарт организованности, в функции которого 
пытаются использовать энтропию.
   Конфликт структур
   Для того чтобы описывать достаточно сложные реальные системы (социальные или 
биологические), представление их как организующихся с одним проектом 
оказывается недостаточным.
   Рассмотрим, например, «процесс шахматной игры». У каждого из партнеров А и Б 
есть свой собственный «внутренний планшет», на котором он отображает позицию на 
доске и планирует свои действия. Причем очевидно, что та структура расположения 
фигур, которая выгодна для одного из партнеров, оказывается невыгодной для 
другого. Задача каждого из них заключается в том, чтобы «стремить структуру к 
своему идеалу», т.е. к положению, когда король противника оказывается в матовой 
сети.
   Мы можем рассмотреть всю эту систему как организующуюся, но с двумя 
проектами. На доске в одном материале оказываются выполнены две различные 
структуры. Когда диссонанс одной из них увеличивается, у другой—уменьшается, и 
наоборот. Охарактеризовать организованность системы одним параметром уже 
невозможно,—необходимо задать оба диссонанса.
   Тот же самый процесс шахматной игры может быть рассмотрен как элемент другой 
организующейся системы, если мы дополним этот процесс особым элементом — 
«правилами игры в шахматы». Заимствуя правила в качестве образца 
организованности, мы можем определить диссонанс процесса («уклонениями» будут 
ходы, запрещенные правилами). В зависимости от той позиции, которую мы займем 
(например, позицию рефери или болельщика одной из сторон), мы будем по-разному 
представлять данный процесс как систему, и заимствовать различные «образцы» для 
оценки организованности. Рассмотренный пример показывает, как «организмы», 
живущие в различных «измерениях», соединяются в единую структуру.
   Сложный организм предстает перед нами как особый симбиоз различных структур, 
«выполненных» в одном и том же материале. В одном «морфологическом теле» 
выполнено несколько различных функциональных структур, каждая из которых живет 
своей собственной жизнью. Именно живет, а не возникает как результат особого 
видения этого объекта сторонним наблюдателем.
    
   Мы можем проиллюстрировать свою мысль примером, который встречается во 
многих популярных книгах по психологии. На рис. 53 приводятся два изображения, 
которые выполнены из одних штрихов: с одной стороны — это профиль, с другой — 
это мышь. Мы  можем прочесть -этот рисунок дважды, и то, что мы видим, 
определяется нашей схематизацией. Теперь пусть читатель представит себе, что 
мышь и профиль, каждый в отдельности, живут своей собственной жизнью. Пусть они 
(а не внешний наблюдатель!) смотрят на себя, «ощущают» свою целостность и, 
кроме того, пытаются изменять конфигурацию своих органов. Мышь, например, 
извивая свой хвост, тем самым топорщит кожу на шее у профиля. Чтобы 
существовать, чтобы оставаться мышью и профилем, они должны выполнять 
определенные обязательства друг перёд другом. Кроме того, допустим случай, 
когда кто-то из них может измениться так, что сохранит свои необходимые 
признаки, но разрушит своего партнера.
    Чем конструкция, которую мы построили, отличается от конфигуратора? При 
построении понятия конфигуратора мы выносили исследователя во вне. Теперь мы 
объективируем его. Мы построили абстрактный объект, в котором из единого 
материала выполнено несколько различных «исследователей-конструкторов».   
Процесс «видения» объекта мы замкнули на сам объект. И только это дало нам 
возможность ввести атрибутивное свойство — организованность. Идеальный объект, 
имеющий несколько структур, мы будем называть конфигуроидом. В следующей главе 
мы рассмотрим одну модель, содержащую в своей основе идею конфигуроида.

Глава VIII. янус-космология
    Самоорганизующиеся системы пока не включаются в физическую картину мира. 
Функционирование гигантских космических цивилизаций хотя и допускается, но