конфликтам. Она плохо оправляется с этой задачей, ибо была создана для других 
целей.
    Интеллектуальные процессы, протекающие при взаимодействии сложных систем, 
не исследуются, поскольку отсутствуют логические средства их фиксации. Автор 
полагает, что создание таких средств — главная задача построения теории 
конфликта, так как конфликт — это прежде всего конфликт мыслящих. Сознательная 
деятельность, порождающая решение, должна стать объектом специального 
исследования.
    Конфликт мыслящих во многих случаях проявляется через «физическое» 
взаимодействие. Поэтому помимо логических средств исследования интеллектуальной 
деятельности необходимо строить теоретические модели различных «физических» 
взаимодействий конфликтующих систем.
    Автор выражает глубокую благодарность за помощь в работе и ценные советы Т.
С. Пастуховой, Г.Е. Журавлеву, В.Е. Лепскому, Д.А. Поспелову, В.Н. Садовскому, 
Э.Г. Юдину, Г.Л. Смоляну.
    Сентябрь 1967 г.								В. Лефевр
ВВЕДЕНИЕ

    Естественнонаучная традиция, окончательно сложившаяся в первой половине 
нашего столетия, содержит в своей основе два скрытых постулата. Первый постулат,
 если его попытаться выразить «апокрифически», гласит: «Теория об объекте, 
имеющаяся у исследователя, не является продуктом деятельности самого объекта». 
Второй постулат: объект не зависит от факта существования теорий, отражающей 
этот объект. Естественнонаучная традиция возникла в суровой борьбе с 
теологическими концепциями. Первый постулат фиксирует доминирующее положение 
исследователя по отношению к объекту: не существует объектов, принципиально 
превосходящих исследователя по совершенству, которые способны проникать в 
замыслы исследователя и либо мешать ему, либо помогать познавать себя. Тезис о 
том, что «природа не злонамеренна», является одной из форм осознания этого 
постулата. По существу этот постулат является следствием отказа от признания 
наличия высшего начала и откровения. Второй постулат порождает возможность 
говорить о свойствах и законах, присущих вещам. Они существуют объективно и 
лишь фиксируются исследователем. Если же принять возможность влияния научной 
концепции на объект, то теория, отражающая некоторую закономерность, может 
изменить эту закономерность-, и тем самым произойдет саморазрушение истинности 
теории.
    Рассматриваемая нами ситуация принципиально отличается от той, которая 
хорошо осознана представителями квантовой физики: знания, извлекаемые 
исследователем, зависят или, более того, являются результатом взаимодействия 
объекта с прибором. Но сами знания, например фактом своего опубликования, не * 
оказывают никакого влияния на свойства и характер „физических процессов, 
которые отражены в этих знаниях. Например, величина постоянной Планка, не 
зависит от факта «своего опубликования». 
    Заметим, что поскольку научная концепция не является физическим явлением, 
ее нельзя считать компонентой прибора.
    Два рассмотренных постулата возникли в основном в рамках физических 
исследований.
    Изучение психических явлений имеет длинную историю, в которой переплетаются 
теологические, психиатрические и собственно научные линии. Конец прошлого века 
и начало нынешнего характерны попытками превратить психологию в научную теорию. 
Образцом должны были стать дисциплины, добившиеся наибольших успехов, в первую 
очередь физика.
    Характер исследования психических явлений принципиально иной, нежели 
физических. Если «данность», лежащая перед физиком, это огромный и сверкающий 
мир вещей, то «данностью», лежащей перед психологом, является свой сумеречный 
внутренний мир, который предстает эфемерным и крайне трудно уловимым. Направив 
взор внутрь себя, психолог пытается репрезентировать, т.е. представить эту 
«данность» с помощью специальных понятии, синтез которых (удачный или 
неудачный) выступает для него как «феномен психики».
    Этот акт самонаправленности, с целью извлечения «информации» об устройстве 
«внутреннего мира», был осознан и назван актом интроспекции. Дальнейшая работа 
психолога является проецированием схемы психики, являющейся результатом 
самонаблюдения внутреннего мира на других мыслящих и чувствующих.
    Внутренний мир другого скрыт от исследователя. Перед ним лежат лишь акты 
поведения. Но поскольку свои акты поведения порождаются «своей психикой», 
психолог дополняет объективно наблюдаемые акты чужого поведения «чужой 
психикой». Таков механизм работы психолога. Различные психологические школы 
по-разному осознавали этот механизм, но сам он от этого не менялся.
    Естественно, что результат работы психолога не является собственно научным 
результатом. Строго говоря, каждый исследователь должен был бы выработать свою, 
отличную от других концепцию. Цель сделать психологию научной была очень 
заманчивой.
    В начале нашего века произошло резкое изменение направления психологических 
исследований: был совершен осознанный отход от метода интроспекции.
    Американский исследователь Э. Торндайк предложил прекратить все попытки 
интроспективного анализа и приступить к исследованию «подлинной данности» — 
поведения. Так возник бихевиоризм. Этот подход обещал сделать психологию 
научной. В качестве своего орудия, он выработал конструкцию «черного ящика», 
имеющего вход — стимул и выход — реакцию. Стимулы могут быть зарегистрированы и 
измерены, реакции —также зарегистрированы и измерены. Задачей психологии