новые власти, привычные и неосознанные еще изменения блокируют конфронтационные 
позиции и ожидания, а также народные слои, что позволяет
   
Основы      конфликтологии    21О
им легче пережить неприятности деятельности политиков, именующих себя 
демократами.
   Характерная особенность политической диалектики нынешней России в том, что 
несмотря на отрицательное общественное мнение по отношению к правящему режиму, 
в стране пока нет сплоченного и организованного большинства населения, 
руководимого какой-либо партией, открыто противостоящего властной системе. Хотя 
и произошла струк-турализация электората, и она в последнее время достаточно 
стабильна, тем не менее пока еще электорат не поляризован по классовым 
признакам. Последние проявляются только частично. По данным фонда «Общественное 
мнение», 21% избирателей принадлежит демократической оппозиции, 23% — 
коммунистам и патриотам, 12% — центристским блокам и партиям, 44-45% населения 
составляет «молчаливое» большинство, отказавшееся участвовать в голосовании.
   Политический конфликт в его российской модификации иначе идеологически 
мотивирован. По крайней мере, это относится к доминирующему субъекту, его 
интересам и взглядам. Власть предержащие отвергли марксистскую коммунистическую 
идеологию вообще, а не только как государственную. В аморфном виде ее место 
занял антикоммунизм и ориентация на религиозную идеологию и верования. Марксизм 
же и коммунистическая идеология отнюдь не искоренены; в их «гроб не заколочен 
последний гвоздь», что много раз намеревались сделать демократы, публично 
объявляя миру о своих намерениях. Ведущая оппозиция продолжает выступать под 
знаменем марксизма и социализма, хотя и стремится освободиться от наиболее 
одиозных идеологических догматов. Следовательно, по-
   
211 Лекция    5
литический конфликт остается и конфликтом одновременно идеологическим.
   Политические силы — субъект буржуазно-демократического режима — официально 
ратуют за деи-деологизацию, но одновременно вынуждены (такова объективная 
необходимость) искать «единую идею для России». Причем, ее пытаются создать по 
инициативе «сверху» и навязать «низам»— массам. Отношение к идеологической 
затее правящей элиты неоднозначно, даже противоположно. Например, авторитетный 
защитник режима академик Лихачев считает, вопреки мнению Президента Ельцина Б.Н.
, что «общенациональная» идея в качестве панацеи от всех бед — «это не просто 
глупость, это крайне опасная глупость! А разве гитлеровская идея не была 
национальной? Я категорический противник такого подхода». 15
  Один из бывших советников Президента РФ утверждает, что запрет 
государственной идеологии не означает запрета на общую национальную идею, якобы 
потому, что государственная идея — это понятие политическое, а государство не 
тождественно политике. Политика — сфера гражданского общества. Как только 
идеология становится государственной — политика кончается, поскольку она 
существует, пока существуют разные политики. А когда существует одна 
единственная политика — политической сферы не существует, «Когда государство и 
политика совпадают — это тоталитаризм».16 Приведенные путанные рассуждения 
политика скорее служат цели придумать любую аргументацию модифицированной 
идеологизации общероссийского политического конфликта и путей его разрешения в 
интересах правящего режима.
   
Основы      конфликтологии    212
   Проблема идеологизации конфликта не исчерпывается поиском «русской идеи». В 
обществе, включая правящие круги, все чаще звучит вопрос: «Куда мы идем, какую 
социальную систему строим?». Президент однажды обещал дать на него ответ. 
Ближайшие к нему, так называемые, молодые реформаторы, опережая лидера, 
заявляют, что речь идет о «народном» капитализме. Выходит, что без 
идеологической базы, даже в самом ее абстрактном виде, политический конфликт 
немыслим, изгоняя один тип идеологии, протаскивают в политику другой.
   В новой социально-политической среде расширилась зона многих политических 
конфликтов, что нашло выражение в разнообразии типологии. В нашей стране в 
настоящее время наряду с макроконфликтами высшего уровня — между институтами 
федеральной власти и народными массами — соседствуют конфликты регионального 
уровня, общероссийские — с местными, социально-классовые — с национальными и т.
д. Их многообразие не закрывает коренной конфликт между правящими кругами и 
массами подвластных. Согласно опросам, проведенным социологами в 62 субъектах 
Федерации, в 250 больших и малых городах, поселках городского типа и селах, 
ныне власти доверяют 14-15% из числа респондентов.17 По данным института 
парламентаризма, 23% опрошенных готовы прибегнуть к крайним мерам против 
властей, вплоть до вооруженных выступлений.18
   Модификация российского политического конфликта произошла по линии изменения 
главных центров борьбы, ее форм, средств и методов. На первый план выдвинулись 
избирательные кампании и парламентская форма борьбы. Выборы непосред-
   
213      ___________Лекция    5
ственно правящих субъектов (персонального состава, учреждений, лидеров и др.) 
сами по себе суть общественный, демократически регулируемый, ле-гитимный 
конфликт с известной вероятностью непредсказуемости его завершения. Отсюда 
стремление конкурирующих политических сил обеспечить максимально возможные для 
себя, соответствующие своим интересам и амбициям, результаты. Будучи по сути 
своей механизмом свободного волеизъявления народа, выборы в практическом