таково?» — «Пришли кошки, все мясо поели». — «Худо, брат, худо!» — «Да не то-то,
 брат, худо!» — «А что ж таково?» — «Я кошек убил, жене шубку сшил». — «Ладно, 
брат, ладно!» — «Да не то-то, брат, ладно!» — «А что ж таково?» — «Пришли воры 
да шубку украли». — «Худо, брат, худо!» — «Да не то-то, брат, худо!» — «А что ж 
таково?» — «Я воров изловил, в тюрьму засадил». — «Ладно, брат, ладно!» — «Да 
не то-то, брат, ладно!» — «А что ж таково?» — «Воры из тюрьмы ушли да деревню 
сожгли».




№417
[250]


Жил-был барин в городе; приехал к нему из деревни староста. «Это ты, Василий 
Петров?» — спрашивает барин. «Я, батюшка-барин!» — «Не привез ли ты от матушки 
письма?» — «Письмеца нет, только одна грамотка». — «Что же в ней прописано?» — 
«Да, вишь, прогневили господа бога, ваш перочинный ножичек изломали». — «Как же 
вы его изломали?» — «С вашего иноходца кожу снимали; ножичек-то мал, я его и 
сломал». — «Да разве мой конь помер?» — «Нет, подох». — «Как же он издох?» — 
«Не он наперед подох, а ваша матушка, батюшка-барин!» — «Ужли и матушка 
померла?» — «Да как у Фомки овин горел, она в те? поры сидела в каменном дому в 
верхнем этажу, а форточка по?ла была: искорка ей на ногу скакнула, барыня упала,
 да ногу-то и свихнула». — «А ты, дурак, чего не поддержал?» — «Батюшка-барин! 
Она хлебом-солью откормлена. В кое место падет, меня убьет!» — «Ты бы таковской 
и был! Отчего ж у Фомки овин загорелся?» — «Не он наперед загорелся, а ваша 
новая конюшня». — «Что от нее осталося?» — «Три столба воротных да с вороного 
коня подуздочек». — «Как же она загорелася?» — «Да не она, батюшка-барин, 
загорелася, а ваша новая мельница». — «Как, и новая мельница сгорела?» — «Да, 
батюшка-барин, сгорела! Прогневили мы господа бога». — «Что ж от нее осталось?» 
— «Вода да камень остались: камень-то на?четверо разорвало, а все уцелел; да в 
дымном окошке кошка сидела, так у ней глаза лопнули, а сама как есть живая!» — 
«Как же новая мельница загорелася?» — «Не она, батюшка-барин, наперед 
загорелась, а ваша кладовая». — «Как — и кладовая?» — «Да, сгорела, 
батюшка-барин! Прогневили мы господа бога». — «Что ж от нее осталось?» — 
«Четырнадцать бутылок осталось; я у всех горлышки пообломал да отведывал; в 
иной кисло, в иной горько, а в иной и пить нельзя». — «Ты, дурак, пьян!» — 
«Батюшка-барин! Ведь немножко отведал».
«Ты старостой называешься, а собрал ли с крестьян деньги?» — «Собрал, 
батюшка-барин, собрал». — «С кого сколько?» — «С Фомки грош, с Еремки грош, а с 
Варфоломейка одна копейка». — «А что ж с него мало?» — «Он вдовый, половину 
тягла платит». — «Где же деньги?» — «Да шел я, батюшка-барин, по улице; стоит 
новый кабак, я на грош выпил да трехкопеечным калачиком закусил». — «Ты, дурак, 
пропил!» — «Нет, батюшка, и пропил и проел». — «А собрал ли с крестьян муку?» — 
«Собрал, собрал, батюшка-барин!» — «Куда ж ты ее девал?» — «Вам да свиньям 
пятьдесят четвертей; черному псу да твоему родимому отцу сорок четвертей; суке 
Галяме да матери Ульяне тридцать четвертей; уткам да курам, сестрам твоим дурам,
 двадцать четвертей». — «Что ты, дурак, ругаешься?» — «Батюшка-барин, пословица 
така!» — «Был ли ты на рынке?» — «Был, батюшка-барин, был». — «Велик ли торг?» 
— «Я с ним не мерился». — «Силен ли он?» — «Я с ним не боролся». — «Почем там 
мука?» — «По кулям да по мешкам». — «Ты, говорят, Фомку женил?» — «Женил, 
батюшка-барин, женил». — «А богата невеста?» — «Богата, батюшка-барин, дюже 
богата!» — «Что богатства?» — «Чепчик с клиньем, да колпак с рукавами, чугунна 
коробка, железный замок». — «Богата, богата! А из божества что у ней есть?» — 
«Картина в лицах, друга? в тряпицах...»




Не любо — не слушай




№418
[251]



Жили два брата умных, а третий дурак. Вот однажды поехали они на чащу
[252]
, и захотелось им там пообедать; насыпали они круп в горшок, налили воды 
холодной (так командовал дурак), а огня не знали где добыть. Неподалеку от них 
был пчельник. Вот большой брат и говорит: «Пойти мне за огнем на пчельник». 
Приходит и говорит старику: «Дедушка, дай мне огоньку». А дед говорит: «Сыграй 
прежде песенку мне». — «Да я, дедушка, не умею». — «Ну, попляши». — «Я, дедушка,
 не горазд». — «А, не горазд, так нет тебе и огня!» К тому ж за провинку взял 
вынул у него из спины ремень. И приходит этот большой брат без огня к своим 
братьям. Тут средний брат закроптался