«Столь высоко, что там стукнет, а здесь слышно». — «А широка ли земля?» — «Вон 
там солнце всходит, а там заходит — столь широка!» — «А глубока ли земля?» — 
«Да был у меня дед, умер тому назад с девяносто лет, зарыли в землю, с тех пор 
и домой не бывал: верно, глубока!» Потом отослал царь солдата в темницу и 
сказал ему: «Не плошай, служба! Я пошлю к тебе тридцать гусей; умей по перу 
выдернуть». — «Ладно!»
Призвал царь тридцать богатых купцов и загадал им те же загадки, что и солдату 
загадывал; они думали-думали, не смогли ответу дать, и велел их царь посадить 
за то в темницу. Спрашивает их солдат: «Купцы-молодцы, вас за что посадили?» — 
«Да вишь, государь нас допрашивал: далеко ли небо от земли, и сколь земля 
широка, и сколь она глубока; а мы — люди темные, не смогли ответу дать». — 
«Дайте мне каждый по тысяче рублев — я вам правду скажу». — «Изволь, брат; 
только научи». Взял с них солдат по тысяче и научил, как отгадать царские 
загадки. Дня через два призвал царь к себе и купцов и солдата; задал купцам те 
же самые загадки, и как скоро они отгадали — отпустил их по своим местам. «Ну, 
служба, сумел по перу сдернуть?» — «Сумел, царь-государь, да еще по золотому!» 
— «А далеко ль тебе до дому?» — «Отсюда не видно — далеко, стало быть!» — «Вот 
тебе тысяча рублев; ступай с богом!» Воротился солдат домой и зажил себе 
привольно, богато.




Мудрая дева




№327
[25]



Помер старик со старухою, оставался у них сын сирота. Взял его к себе дядя и 
заставил овец пасти. Ни много, ни мало прошло времени, призывает дядя 
племянника, хочет попытать у него ума-разума и говорит ему: «Вот тебе сотня 
баранов, гони их на ярмонку да продай с барышом, чтобы и сам был сыт, и бараны 
были целы, и деньги сполна выручены». Что тут делать! Заплакал бедняга и погнал 
баранов в чистое поле; выгнал, сел на дороге и задумался о своем горе. Идет 
мимо де?вица: «О чем слезы льешь, добрый мо?лодец?» — «Как же мне не плакать? 
Нет у меня ни отца, ни матери; один дядя, и тот обижает!» — «Какую ж обиду он 
тебе делает?» — «Да вот послал на ярмонку, велел баранами торговать, да так, 
чтобы и сам был сыт, и бараны были целы, и деньги сполна выручены». — «Ну, это 
хитрость не великая! Найми-ка ты баб да остриги баранов, а волну отнеси на 
ярмонку и продай, после возьми всех баранов выложи
[26]
да яйца съешь; вот у тебя и деньги, и бараны в целости, и сам сыт будешь!» 
Парень так и сделал; продал волну, пригнал стадо домой и отдает дяде вырученные 
деньги. «Хорошо, — говорит дядя племяннику, — только ведь ты не своим разумом 
вздумал это? Чай, тебя научил кто-нибудь?» Парень признался: «Шла, — говорит, — 
мимо де?вица, она научила».

Дядя тотчас приказал закладывать лошадь: «Поедем, станем сватать ту де?вицу». 
Вот и поехали. Приезжают прямо на двор, спрашивают: куда лошадь девать? 
«Привяжите до зимы аль до лета!» — говорит им девица. Дядя с племянником 
думали-думали, не знают, за что привязать; стали у ней спрашивать: до какой 
зимы, до какого лета? «Эх вы, недогадливые! Привяжите к саням, а не то к 
телеге». Привязали они лошадь, вошли в избу, помолились богу и сели на лавочку. 
Спрашивает ее дядя: «Ты с кем живешь, де?вица?» — «С батюшкой». — «Где ж твой 
отец?» — «Уехал сто рублей на пятнадцать копеек менять». — «А когда назад 
воротится?» — «Если кругом поедет — к вечеру будет, а если прямо поедет — и 
через три дня не бывать!» — «Что ж это за диво такое? — спрашивает дядя. — 
Неужто и вправду отец твой поехал сто рублей на пятнадцать копеек менять?» — «А 
то нет? Он поехал зайцев травить; зайца-то затравит — всего пятнадцать копеек 
заработает, а лошадь загонит — сто рублей потеряет». — «А что значит: ежели он 
прямо поедет — и в три дня не прибудет, а ежели кругом — к вечеру будет?» — «А 
то значит, что прямо болотом ехать, а кругом дорогою!» Удивился дядя уму-разуму 
де?вицы и сосватал ее за своего племянника.




№328
[27]



Ехали два брата: один бедный, другой именитый
[28]
; у обоих по лошади: у бедного кобыла, у именитого мерин. Остановились они на