прибежал и говорит: «Баран, я тебя съем, господь приказал». — «Пожалуй, съешь! 
Да ты стань под горою да разинь свою пасть, а я стану на горе, разбегусь, так 
прямо к тебе в рот и вскочу!» Волк стал под горою и разинул пасть; а баран как 
разбежится с горы да как ударит его своим бараньим лбом: бац! Сшиб волка с ног, 
да сам и ушел. Волк встал, глядит на все стороны: нет барана!

Опять отправился с жалобой; приходит ко Христу и говорит: «Господи! И баран 
меня обманул; чуть-чуть совсем не убил!» — «Поди, — сказал Христос, — съешь 
портного». Побежал волк; попадается ему навстречу портной. «Портной, я тебя 
съем, господь приказал». — «Погоди, дай хоть с родными проститься». — «Нет, и с 
родными не дам проститься». — «Ну, что делать! Так и быть, съешь. Дай только я 
тебя смеряю: влезу ли еще в тебя-то?» — «Смеряй!» — говорит волк. Портной зашел 
сзади, схватил волка за хвост, завил хвост за руку, и давай серого утюжить
[200]
. Волк бился-бился, рвался-рвался, оторвал хвост да давай бог ноги! Бежит что 
есть силы, а навстречу ему семь волков. «Постой! — говорят. — Что ты, серый, 
без хвоста?» — «Портной оторвал». — «Где портной?» — «Вон идет по дороге». — 
«Давай нагонять его», — и пустились за портным. Портной услышал погоню, видит, 
что дело плохо, взобрался поскорей на дерево, на самый верх, и сидит.


Вот волки прибежали и говорят: «Станем, братцы, доставать портного; ты, 
кургузый
[201]
, ложись под испод, а мы на тебя, да друг на дружку уставимся — авось 
достанем!» Кургузый лег наземь, на него стал волк, на того другой, на другого 
третий, все выше и выше; уже последний взлезает. Видит портной беду неминучую: 
вот-вот достанут! и закричал сверху: «Ну, уж никому так не достанется, как 
кургузому»
[202]
. Кургузый как выскочит из-под низу да бежать! Все семеро волков попадали 
наземь да за ним вдогонку; нагнали и ну его рвать, только клочья летят. А 
портной слез с дерева и пошел домой.





Медведь




№57
[203]


Жил-был старик да старуха, детей у них не было. Старуха и говорит старику: 
«Старик, сходи по дрова». Старик пошел по дрова; попал ему навстречу медведь и 
сказывает: «Старик, давай бороться». Старик взял да и отсек медведю топором 
лапу; ушел домой с лапой и отдал старухе: «Вари, старуха, медвежью лапу». 
Старуха сейчас взяла, содрала кожу, села на нее и начала щипать шерсть, а лапу 
поставила в печь вариться. Медведь ревел-ревел, надумался и сделал себе липовую 
лапу; идет к старику на деревяшке и поет:


Скрипи, нога,
Скрипи, липовая!
И вода-то спит,
И земля-то спит,
И по селам спят,
По деревням спят;
Одна баба не спит,
На моей коже сидит,
Мою шерстку прядет,
Мое мясо варит,
Мою кожу сушит.



В те? поры
[204]
старик и старуха испугались. Старик спрятался на полати под корыто, а старуха 
на печь под черные рубахи. Медведь взошел в избу; старик со страху кряхтит под 
корытом, а старуха закашляла. Медведь нашел их, взял да и съел.