. Наелся Шажгай-хан того мяса и той же ночью заболел. Когда начал болеть, всех 
семерых дочерей призвал к себе, отчего, мол, случилось такое, ведь, раньше, 
когда ел мясо диких зверей, ничего такого не случалось. Тогда шесть дочерей 
хана принесли из своих домов хорошее мясо и дали [ему]. "Что еще надо, что еще 
нужно?" - спрашивают они. Средняя дочь принесла добытые Харасгай Мэргэном 
потроха диких зверей. Как только поел эти потроха Шажгай-хан, - сразу 
выздоровел.

- Что это такое, что это за напасть такая? - говорит [хан].


25
После этого хан поженил этих двоих [Харасгай Мэргэна и свою среднюю дочь]. 
Поженил и поселил в доме для скота. Средняя дочь, хотя была знатной и именитой, 
стала жить в хлеву. А Харасгай Мэргэн, в то время ростом с вершок, с аршин в 
ширину, пастух захудалый, стал зятем [ханским]. На следующий день Шажгай-хан 
думает: "Как испытать этого зятя?"

- Пусть в дом зайдет, - приказывает.
Заходит Харасгай Мэргэн. Шажгай-хан говорит:
- Вот что получается, был у меня медведь, так этот медведь уже три года как 
ушел в тайгу и не возвращается. Пойди убей его и принеси.


26
- Это можно, о чем говорить, - ответил Харасгай Мэргэн, как только выехал за 
владения Шажгай-хана, принял свой настоящий облик, вытащил золотое огниво, 
превратил его в чубарого коня, сел на него, а захудалого коня привязал к 
черемухе и поехал дальше.

Едет он, все едет и едет, скачет он, все скачет и скачет. Пустил свои волшебные 
силы по ладоням, пустил свои чудесные силы по пальцам и узнал: это вовсе не 
медведь, а сам Шажгай-хан. "Сумеешь поймать его душу, сумеешь схватить и его 
самого", - так было сказано.

"Вот оно что", - подумал [Харасгай Мэргэн] и пришел к
дархану
- мастеру по золоту и серебру, тот изготовил литую серебряную веревку, крепкую 
тройную цепь. И он поехал.



27
Пустил свои волшебные силы по ладоням, чудесные силы - по пальцам, напустил 
сильный ветер. Посмотрел он сверху - звери, повсюду бегавшие, от сильного ветра 
все попрятались. Только тот проклятый медведь, шатавшийся три года, побоялся 
зайти в лесную чащу, бродит по степи и сидит там еле живой от холода. В это 
время Харасгай Мэргэн принял свой истинный вид, облик свой прежний обрел и 
подошел к медведю, когда тот спал и сосал лапу, связал его золотой-серебряной 
веревкой с семи сторон, на семь рядов опутал цепью и погнал его.



28
[Снова] изменил свой настоящий вид - стал ростом с вершок, шириной в аршин, 
чубарого коня превратил в золотое огниво, положил в карман и поехал на своем 
плохоньком коне, гоня [медведя]. Как только приехал, громко позвал свою жену и 
велел выйти Шажгай-хану. Шажгай-хан лежал уже больной.


- Что случилось, что стряслось? - говорит [Шажгай-хан]. - Откуда этот
шудхэр
явился? - спрашивает.


- Этот
шудхэр
с улицы явился.

- Что он принес?
- Медведя привел, - отвечают.

- Ай,
нохой
! Вели отпустить! Вели отпустить! - кричит [Шажгай-хан].



29
- Почему? Что случилось? - спрашивают.