сыромятный кнут в руках Хинхуная, и говорит:
— Не бей меня, голодную; отпусти меня, измученную! Я тебе еще пригожусь, женю 
на царской дочери-красавице. Будешь ты богат и счастлив.
Жалко стало Хинхунаю лисицу, да и жениться он был не прочь. Отпустил бедняк 
плутовку. Побежала она к Хартаган-хану, поклонилась ему и говорит:
— Мой хозяин, богач Хинхунай, потерявший счет деньгам, просит у тебя безмен, 
хочет взвесить все свое золото и серебро.
Очень удивился Хартаган-хан. «Откуда, — думает, — такой богач объявился?» 
Любопытно ему стало: много ли пудов золота да серебра окажется у Хинхуная? Не 
стал хан отказывать лисице, дал ей безмен.
Стала лисица таскать безмен по камням да по песку, стала волочить его по 
кустарникам да по травам, чтобы железо истерлось и заблестело, чтобы видно 
было: много золота и серебра взвесил Хинхунай на безмене, прежде чем вернуть 
его.
Побежала лисица от стойбища к стойбищу, от кочевья к кочевью, собрала у добрых 
людей по копейке, по грошику. Обменяла мелочь на рубли, рубли на золотые. 
Поплевала на один золотой — прилепила его к донышку чаши от весов, поплевала на 
другой — прилепила к донышку самой тяжелой гири.
Наконец принесла лисица безмен Хартаган-хану.
— Отчего этот безмен так истерся и почему вы держали его так долго? — 
спрашивает Хартаган-хан.
— Уж очень много денег пришлось взвесить, — отвечает лисица. — Совсем 
измучились.
А как увидел хан золотой на донышке чаши от весов, как увидел другой на донышке 
самой тяжелой гири, еще больше удивился богатству Хинхуная.
Тут лисица и говорит:
— Мой хозяин, богач Хинхунай, надумал посвататься к вашей дочери.
— Мы не против, — отвечает Хартаган-хан. — Выдадим свою дочь за богача Хинхуная.
 Только хотелось бы нам прежде взглянуть на дорогого зятя.
Прибежала лисица за Хинхунаем, а у того надеть нечего, дэгэл весь в дырах да 
заплатах. Что делать?
Набрала лисица в поле самых ярких цветов, утыкала ими драный дэгэл Хинхуная: 
что ни дырка — то цветок, что ни заплатка — то десять; заблестел дэгэл, словно 
вышитый серебром и золотом. Привязала лисица к подолу камушки, привязала их и к 
другой одежде Хинхуная, а потом стала поучать его:
— Когда начнем подплывать ко дворцу Хартаган-хана, я переверну лодку на самом 
глубоком месте. Вот тогда не зевай: сбрось с себя всю одежду, пусть камушки ее 
на дно утянут, а сам плыви к берегу нагишом.
— Какая ты у меня умная! — говорит Хинхунай. — Все сделаю, как ты сказала.
Пошли они на берег, сели в лодку и поплыли ко дворцу Хартаган-хана. Высыпали на 
берег подданные хана, стоят, смотрят, как богач Хинхунай плывет свататься. 
Показалось им издали, что одежды жениха огнем горят на солнце, столь они 
великолепны и богаты.
— Какой красивый дэгэл у богача Хинхуная! — заговорили все наперебой.
На самой стремнине вильнула лисица хвостом, покачнулась лодка и опрокинулась. 
Стал Хинхунай вокруг лодки барахтаться, стал с себя ветхую одежду снимать да по 
течению пускать. Только ни дэгэл, ни портки дальше лодки не уплыли — камушки их 
мигом на дно унесли. Остался Хинхунай нагишом.
Распорядился хан, и кинулись его слуги спасать жениха Хинхуная. Вытащили его на 
берег, одели в лучшие одежды с ханского плеча, во дворец привезли.
Стали дорогих гостей лучшими яствами угощать, сладкими винами поить. А лиса все 
сокрушается, все приговаривает:
— Какие богатые одежды утонули! Столько на них было золота да серебра понашито, 
что они мигом на дно пошли!
Посмотрел Хартаган-хан на жениха; видит: парень хоть куда! — и лицом пригож, и 
статью крепок, и в плечах широк. Говорит хан:
— Будь же ты всегда бел, как заяц, справен, как лучшая овца в стаде. Живи сто 
лет, владей резвым конем!
— Хан-батюшка, — обратился к нему Хинхунай, — позволь развести с твоей дочерью 
общий костер на этой земле.
Не стал хан перечить, договорились они о сроках свадьбы, о приличном для богача 
Хинхуная калыме. А когда домой отправились, новоявленный жених голову повесил.
— Где, — спрашивает, — я такой большой калым достану?
— Быстрая река не доходит до озера, — говорит ему лисица, — а дойдет лишь та, 
которая течет медленно. Не кручинься, мой господин. Будет и калым, будет и 
свадьба. А если свадьба — то нужен боомэй.
Приготовили они боомэй, лисица накрыла его полотенцем и отправилась в лес. 
Встретила в лесу волка, угостила его. Волк попробовал боомэй и говорит:
— Ой, чем-то очень вкусным ты меня накормила. Дай еще.
— Сходи, — отвечает лиса, — приведи девяносто восемь волков, с тобой будет 
девяносто девять, тогда еще получишь боомэй.
Сбегал волк в самое дремучее урочище, привел девяносто восемь волков, сам 
девяносто девятым впереди идет. Отвела лисица волчью стаю к Хартаган-хану, 
впустила в загон для скота, двери заперла, пришла к хану и говорит:
— Ваш зять Хинхунай знает о том, что у вас скота, как муравьев в муравейнике, 
поэтому шлет вам в подарок девяносто девять волков.
Удивился хан, но виду не подал. А лисица побежала в другое урочище, встретила 
там медведя, накормила его боомэем.
— Ничего вкуснее не ел, — говорит медведь. — Дай еще.
— Приведи девяносто восемь медведей, с тобою будет девяносто девять, тогда еще