- Кто сказал, что нужно стать взрослым? - спросила Пиппи. - Если я не
ошибаюсь, у меня есть где-то несколько пилюлек.
   - Каких пилюлек? - спросил Томми.
   - Несколько мировых пилюлек для того, кто не желает стать взрослым, -
объяснила Пиппи и соскочила со стола.
   Она искала повсюду - в шкафу, в ящиках и  ларях,  и  через  некоторое
время появилась, держа в руках нечто, точь-в-точь похожее на три  желтых
горошины.
   - Горошины! - удивился Томми.
   - Ты так думаешь?! - спросила Пиппи. - И вовсе это не горошины, а пи-
люльки. Я давнымдавно получила их в Рио [12] от одного старого индейско-
го вождя, когда случайно упомянула, что вовсе не хочу стать взрослой.
   - И эти вот маленькие таблетки могут помочь? - усомнилась Анника.
   - Ну да! - заверила ее Пиппи. - Но проглотить их надо в темноте и при
этом сказать вот что:
   Славная милая крумеляка,
   Не хочу я стать взрослякой...
   - Ты, верно, имеешь в виду "взрослой", - сказал Томми.
   - Сказала "взросляка", значит, то самое я и имею в виду  -  "взросля-
ку". В этом-то и весь секрет.  Большинство  людей  говорит:  "взрослый",
"взрослая", а опаснее этого ничего не бывает. Потому что тогда начинаешь
расти шибче, чем прежде. Жил-был однажды мальчик, который ел  вот  такие
пилюльки. И он сказал "взрослый" вместо "взросляка". Тут  он  как  начал
расти, - до смерти испугаешься. На несколько метров в день!  До  чего  ж
печально! Но, во всяком случае, пока он пасся и кормился прямо с яблоне-
вых деревьев, примерно как жираф, это было довольно  удобно.  Но  вскоре
это перестало получаться, он был слишком длинный.  Когда  к  нему  домой
приходили какие-нибудь тетеньки и здоровались с ним и им надо было  ска-
зать ему: "О, какой ты стал большой и умный! ", то им  приходилось  кри-
чать в мегафон, чтобы он услыхал  их  слова.  У  этого  мальчика  ничего
нельзя было увидеть, кроме его длинных,  тонких  ног,  исчезавших  среди
туч, словно флагштоки. А что было, когда он принялся  лизать  солнце!  У
него на языке появился волдырь. Тогда он так заорал, что внизу, на  зем-
ле, увяли цветы. Но это было последним признаком его  жизни.  И  никогда
больше никто о нем не слышал. Хотя ноги, думается мне, по-прежнему  бро-
дят внизу там, в Рио, и мешают движению.
   - Я боюсь есть какие-то пилюли, - испуганно сказала Анника. - А вдруг
я ошибусь и скажу не то, что надо?
   - Ты не ошибешься, - утешила ее Пиппи. - Если б я думала, что ты  мо-
жешь ошибиться, я не давала бы тебе никаких пилюль. Потому что стало  бы
очень скучно, если бы пришлось играть только с твоими ногами. Томми, я и
твои ноги! Да, веселенькая была бы компания!
   - Фу, да не ошибешься ты, Анника! - сказал Томми.
   Они погасили рождественские свечи. На кухне стало  совершенно  темно,
только перед очагом, где за дверцами пылал огонь,  лежал  кружок  света.
Они молча уселись в кружок посреди комнаты. Пиппи дала Томми и Аннике по
таблетке крумеляки. От любопытства у них по спине пробегал холодок.  По-
думать только: мгновение - и эти удивительные пилюльки  будут  лежать  у
них в животе, а потом они никогда, никогда не станут взрослыми. Это было
замечательно!
   - Давайте, - шепнула Пиппи.
   Они проглотили по таблетке.
   - Славная, милая крумеляка, не желаю стать взрослякой! - хором произ-
несли они все трое.
   Дело было сделано. Пиппи зажгла висячую лампу.
   - До чего здорово! -  сказала  она.  -  Теперь  мы  можем  оставаться
детьми. У нас никогда не будет мозолей и прочей ерунды.  Хотя  ведь  пи-
люльки лежали в моем шкафу так долго, что нельзя быть железно  уверенной
в том, что они не утратили свою силу. Но будем надеяться на лучшее, вер-
но?
   Аннике вдруг пришла в голову одна мысль.
   - Пиппи! - испуганно воскликнула она.  -  Ты  ведь  собиралась  стать
морской разбойницей, когда станешь взрослой.
   - Тьфу, я все равно могу стать морской разбойницей, - сказала  Пиппи,
- такой маленькойпремаленькой вредной морской разбойницей, которая  сеет
смерть и разрушение, во всяком случае вокруг себя.
   Она немножко подумала.
   - Послушайте, - сказала она, - послушайте. Вдруг когда-нибудь,  через
много лет, явится какаянибудь тетенька, будет проходить мимо  и  увидит,
как мы играем здесь, в саду. И, может, она спросит тебя, Томми: "Сколько
тебе лет, дружок?" А ты ответишь тогда: "53 года, если не ошибаюсь".
   Томми радостно засмеялся.
   - Тогда она, верно, подумает, что я просто коротыш, - сказал он.
   - Да, ясное дело, - согласилась Пиппи. - Но тогда  ты  сможешь  отве-
тить, что, когда ты был меньше, ты был больше.
   Тут как раз Томми и Анника вспомнили, что мама не велела  им  слишком
долго оставаться у Пиппи.
   - Нам, наверное, пора идти домой, - сказал Томми.
   - Но мы снова придем завтра, - сказала Анника.
   - Прекрасно! - сказала Пиппи. - Начнем строить снежный дом  в  восемь