Тенгиля. Они, напротив, радовались всякий раз, когда Тенгиль появлялся в Долине 
Терновника, потому что тогда он устраивал пир для своих людей. Не успевала еще 
высохнуть кровь несчастных, убитых на площади в тот день, как туда выкатывали 
бочку пива, полную до краев, и выносили поросят, которых целиком жарили на 
вертелах.

Густым маревом стелился тогда над Долиной Терновника чад, а все люди Тенгиля 
ели и пили и похвалялись перед жителями тем, что Тенгиль устроил им такое 
знатное угощение.

– Но ведь эти бандиты жрут поросят из Долины Терновника и хлещут пиво, 
сваренное в Долине! – говорил Маттиас.

Самого Тенгиля на пиру не было. Выбрав достаточное, по его мнению, количество 
смертников, он переправился обратно через реку.

– А теперь он, верно, сидит довольный в своем замке и думает, что нагнал страху 
на Долину Терновника, – сказал Юнатан, когда мы возвращались домой. – Он думает,
 что, кроме запуганных рабов, здесь больше никого не осталось.

– Однако он ошибается, – уверенно произнес Маттиас. – Тенгиль не понимает 
одного: ему никогда не сломить людей, которые борются за свою свободу и 
держатся вместе так, как мы.

Мы проходили мимо маленького домика, окруженного яблоневыми деревьями, и 
Маттиас сказал:

– Здесь жил тот, кого только что убили.

На каменных ступеньках сидела женщина. Я узнал ее, вспомнил, как она закричала, 
когда Тенгиль указал пальцем на ее мужа. А теперь она сидела с ножницами в 
руках и отстригала свои длинные светлые волосы.

– Что ты делаешь, Антония? – спросил Маттиас. – Что ты собираешься делать со 
своими волосами?

– Что делать? Тетиву для луков! – ответила Антония.

Больше она ничего не сказала. Но я никогда не буду ее глаз, когда она это 
говорила.

За многие провинности в Долине Терновника приговаривали к смерти. Но опасней 
всего было иметь оружие, это запрещалось строже, чем что-либо другое. Солдаты 
Тенгиля рыскали по округе, заглядывая в дома и усадьбы в поисках спрятанных 
луков, мечей и копий. Но они никогда ничего не находили.

И все-таки во всей Долине не нашлось бы ни единого дома, ни единой усадьбы, где 
бы не хранилось оружие, где бы не выковывали мечи для той битвы, которая 
разыграется в конце концов, рассказывал Юнатан.

Белых лошадей Тенгиль обещал также в награду тем кто выдаст тайные склады 
оружия.

– Какая чепуха! – усмехнулся Маттиас. – Неужто он в самом деле считает, что в 
Долине Терновника найдется хоть один предатель!

– Нет, один такой есть лишь в Долине Вишен, – горестно сказал Юнатан.

Да, я точно знал, что рядом со мной идет Юнатан. Но трудно было помнить об этом 
при виде его бороды и лохмотьев.

– Юсси не довелось испытать такую жестокость, такой гнет и насилие, какие знали 
мы, – объяснил Маттиас. – Иначе он бы никогда не стал делать то, что он делает.

– Интересно, что задумала София, – сказал Юнатан. – И мне так хотелось бы знать,
 вернется ли Бьянка целой и невредимой.

– От всей души будем на это надеяться! – произнес Маттиас.

Вернувшись домой в Маттиасгорден, мы увидели, что Толстый Дудик, развалясь на 
зеленой траве, играет в кости с тремя другими стражниками Тенгиля. Видно, они 
были нынче свободны от службы, потому что пролежали там, среди кустов 
терновника, все послеобеденное время. Мы могли видеть их из кухонного окошка. 
Они играли в кости, ели сало и пили пиво, которое целыми ведрами таскали с 
площади. Так что мало-помалу они оказались уже не в силах играть в кости. Они 
продолжали только есть сало и пить пиво, потом только пить пиво. А потом уже 
вовсе ничего не делали, только ползали, словно жуки, в зарослях терновника. Под 
конец же они, все четверо, заснули.

Их шлемы и плащи лежали в траве, куда они их побросали. Верно, никто не смог бы