хотелось!

– Ты куда это собрался? – крикнул Хуберт.

– Поеду навстречу Юнатану, – ответил я испуганным и жалким голосом.

– Давай, давай, баранья башка! – крикнул мне Хуберт в ответ. – Погибай, я тебе 
больше не помешаю!

Но я уже мчался прочь галопом, и мне было наплевать на Хуберта.

Впереди, залитая лунным светом, вилась вверх в горы тропа. К счастью, от 
лунного света было светло почти как днем! А не то я бы пропал. Потому что здесь 
были овраги и обрывы такие крутые, что кружилась голова. Было страшно, но зато 
как красиво! Казалось, я скачу в каком-то сне, да, весь этот залитый лунным 
светом горный край мог быть только в каком-то прекрасном, буйном сне. И я 
сказал Фьялару:

– Как ты думаешь, кому это снится? Уж наверно не мне! Видно, это кто-то другой 
придумал такой удивительно страшный и прекрасный сон. Может быть, Бог?

Я сильно устал, хотел спать и еле держался в седле. Где-то мне нужно было 
отдохнуть этой ночью.

– Только лучше бы подальше от волков! – сказал я Фьялару, и, думаю, он 
согласился со мной.

Между прочим, кто это протоптал горные тропы между долинами Нангиялы? Кто 
придумал эту тропу в Долину Терновника? Неужто было необходимо, чтобы она 
извивалась на такой крутизне, по еле заметным выступам скал, вдоль страшных 
пропастей? Ведь стоило Фьялару хоть раз оступиться, мы оба полетели бы в 
пропасть, и никто никогда в жизни не узнал бы, куда подевались Карл Львиное 
Сердце и его конь.

Ехать было все труднее и труднее. Под конец от страха я не смел открыть глаза: 
уж если придется падать с обрыва, лучше лететь с закрытыми глазами.

Но Фьялар не оступился. Он справился со всеми трудностями. И когда я наконец 
решился взглянуть на дорогу, то увидал, что мы очутились на небольшой зеленой 
полянке, с одной стороны которой отвесной стеной поднималась гора, с другой 
сияла пропасть.

– Вот хорошее место для Фьялара, – сказал я. – Сюда волки не доберутся.

И в самом деле, какой же волк мог вскарабкаться сюда из пропасти по отвесной 
стене. Если волк и мог бы сюда пробраться, то только вдоль обрыва по узенькой 
опасной тропке. Но я решил, что волки не настолько хитры.

И тут я заметил еще одно преимущество: в горе было глубокое, узкое ущелье. Его 
можно даже было назвать пещерой, потому что на нем лежал в виде потолка обломок 
скалы. В этой пещере можно было спокойно спать. Крыша над головой, волков нет.

Кто-то отдыхал здесь и до меня и жег костер. Мне тоже хотелось развести огонь, 
но на это у меня не было сил, и очень уж клонило ко сну. Я взял Фьялара под 
уздцы и повел в пещеру. Она была глубокая, и я сказал Фьялару:

– Здесь хватило бы места и для пятнадцати лошадей.

Фьялар тихонько заржал. Может быть, ему захотелось вернуться домой, в конюшню? 
Я попросил у него прощения за то, что втянул его в такие опасные приключения, 
дал ему овса, похлопал по спине и снова пожелал ему спокойной ночи. Потом я 
улегся в самый темный угол пещеры, закутался в одеяло и, не успев ничего 
испугаться, заснул как убитый.

Не знаю, как долго я спал, но вдруг мгновенно проснулся, сна как не бывало. У 
входа в пещеру слышались голоса людей и конское ржание.

Этого было довольно, чтобы дикий страх снова охватил меня. Кто знает, может, 
люди у входа в пещеру пострашнее волков?

– Загони лошадей в пещеру, тогда нам здесь будет посвободнее, – сказал чей-то 
голос, и тут же ко мне в пещеру притопали две лошади.

Заметив Фьялара, они заржали, Фьялар им ответил, но потом все три лошади 
смолкли, видно, подружились в темноте. Видно, ни один из людей на полянке не 
расслышал ржанья чужой лошади, потому что они продолжали спокойно разговаривать.


Зачем они сюда приехали? Что это за люди? Что им надо здесь ночью, в горах? Это 
мне было необходимо узнать. От страха у меня стучали зубы, и мне хотелось