Карлсон снова взлетел и снова грузно шмякнулся на пол как раз перед Малышом.

— Могу сказать, что вообще ты и твоя мама самые странные люди на свете, но всё 
же я вас люблю. — Карлсон потрепал Малыша по щеке.

Малыш покраснел, так он был счастлив. Карлсон его любил, это замечательно! Да и 
маму он любил тоже, это ясно, хотя часто плёл про неё невесть что.

— Да сам удивляюсь, — подтвердил Карлсон, продолждая похлопывать Малыша по щеке.


Он хлопал его долго и всё более и более увлечённо. Последний хлопок походил уже 
скорее на пощёчину, и тогда Карлсон сказал:

— Ой, до чего же я милый! Я самый милый в мире! И я думаю, что поэтому мы 
сейчас поиграем во что-нибудь совсем милое, ты согласен?

Малыш был, конечно, согласен, и он тут же стал лихорадочно соображать, во что 
бы такое милое поиграть с Карлсоном.

— Вот, например, — предложил Карлсон, — мы могли бы играть, что стол — это наш 
плот, на котором мы спасаемся от наводнения… а оно, кстати, как раз и 
начинается.

И он показал на струйку воды, которая подтекла под дверь.

У Малыша перехватило дыхание.

— Ты что, не закрыл кран в ванной? — спросил он с ужасом.

Карлсон наклонил голову и ласково поглядел на Малыша.

— Угадай, закрыл ли я кран или нет! До трёх раз!

Малыш распахнул дверь в прихожую. Карлсон был прав. Великое наводнение началось.
 Ванная и прихожая были залиты водой, она стояла уже так высоко, что в ней 
можно было плескаться, если была охота. А Карлсону была охота. Он с восторгом 
прыгнул прямо в воду.

— Гей-гоп! — кричал он. — Бывают же дни, когда случаются только прекрасные 
вещи!

Малыш закрыл кран в ванной и выпустил из неё воду, а потом опустился на стул в 
прихожей и с отчаянием уставился на пол.

— Ой, — сказал он тихо, — ой, что скажет мама?

Карлсон перестал прыгать в воде и с обидой посмотрел на Малыша.

— Ну знаешь, это уж слишком! — возмутился он. — Что же она такая ворчунья, твоя 
мама! Несколько вёдер самой обыкновенной воды… есть о чём говорить!

Он снова подпрыгнул, да так высоко, что обрызгал Малыша с головы до ног.

— Приятная водичка, — сказал он. — А заодно и ножная ванна. Она что, возражает 
против мытья ног?

И он ещё раз прыгнул, и снова Малыша обдало брызгами.

— Неужели твоя мама никогда не делает ножных ванн? И все дни напролёт швыряет 
из окон цветочные горшки? Так, что ли?

Малыш ничего не ответил. Он думал. Надо было во что бы то ни стало всё убрать 
до прихода мамы.

— Карлсон, мы должны поскорее…

Он не договорил, а вскочил со стула и помчался на кухню. И тут же вернулся с 
половой тряпкой.

— Давай, Карлсон, помогай… — начал он, но вдруг обнаружил, что Карлсона в 
комнате нет.

Его не было ни в прихожей, ни в ванной — нигде. Но всё время Малыш слышал гул 
моторчика. Он подбежал к окну и увидел, что ввысь взмыло нечто напоминающее 
толстенькую сардельку.

— Летающий бочонок или нечто другое? — пробормотал Малыш.