Он побежал за Альфредом, но на этот раз был достаточно предусмотрите-
лен и, покидая овечье пастбище, закрыл за собой калитку. Но не успел  он
накинуть крючок, как увидел Кресу-Майю. Она по-прежнему стояла на ограде
и так злилась, что только пух и перья летели.  Когда  за  тобой  гонится
злющий баран, на ограду вскарабкаешься мигом.  Но  спуститься  вниз  для
старушки Кресы-Майи было куда труднее. Она пыталась, да ничего у нее  не
получалось.
   - По-твоему, я буду торчать тут, пока солнце  не  зайдет?  -  кричала
она. - Ступай сейчас же за Альфредом, злодей чертов!
   - Да, но спрыгнуть-то ты, верно, сможешь и сама? - спросил Эмиль. - А
я тебя подхвачу.
   - Спасибо тебе! - бушевала Креса-Майя. - Лучше уж я буду стоять здесь
до тех пор, пока не рухну! Сейчас же ступай за Альфредом, кому сказала!
   Эмиль так и сделал. Но хуже не бывает: когда  он  встретил  Альфреда,
тот был не один. Альфред вместе с папой Эмиля косил  траву  на  Северном
лугу. И когда примчался запыхавшийся Эмиль, папа спросил:
   - Ну что там еще стряслось? Пожар, что ли, где-нибудь?
   - Не-а, хотя Креса-Майя... - начал было Эмиль, но тут же смолк.
   И все-таки папа Эмиля очень быстро вытянул из него  всю  правду  и  о
Кресе-Майе, очутившейся на ограде овечьего пастбища, и о Шуте, рухнувшем
в яму Аттилантен. Что тут началось!
   - Наш драгоценный баран, который стоил двадцать крон!  -  вопил  папа
Эмиля. - О, Боже, помоги нам спасти его и... да, Кресу-Майю, само собой,
тоже, но это потом.
   И они пустились бежать, все трое: папа Эмиля, и Эмиль, и  Альфред.  И
пока они мчались на выгон, папа хвалил Эмиля за то, что  он  так  быстро
прибежал за помощью. Но тогда еще папа не знал, кто так бездумно оставил
калитку открытой.
   Уже издалека они услыхали, как Креса-Майя и Шут  орут  благим  матом,
перекрикивая друг друга. Нет, такую беду никак не сохранить в тайне, на-
прасно Эмиль считал, что это возможно. Сама Креса-Майя была не  из  тех,
кто может хранить какие-нибудь тайны.
   Чтобы вызволить Шута из ямы Аттилантен, потребовалось время. И  когда
наконец настал черед Кресы-Майи спускаться вниз с ограды, она  была  уже
совершенно измучена. Но ей страшно  хотелось  поскорее  рассказать  папе
Эмиля о том, кто оставил калитку на овечьем пастбище открытой,  несмотря
на строжайший запрет. Ведь еще в колыбели Эмилю внушали, что все калитки
нужно запирать. Совершенно безмозглый мальчишка!
   Выслушав обвинения старушки, Эмиль взял свою корзинку с земляникой  и
тихонько отправился домой, представляя, что сейчас начнется.
   И в самом деле! Он не ошибся.
   - Э-э-э-миль! - закричал его папа.
   Тут Эмиля словно подстегнули. Когда он рванул с места в карьер,  зем-
ляника снова так и брызнула из корзинки. И весь остаток дня он  просидел
в столярной, вырезая себе нового деревянного старичка.
   - А я? Мне так никогда и не попасть в столярку!  -  печально  сказала
маленькая Ида.
   В Каттхульте было множество самых разных животных. И не только овцы и
злющий баран; там были поросята и коровы, а также  несколько  лошадей  и
великое множество кур. У Эмиля к тому же была собственная курица,  кото-
рую звали Лотта-Хромоножка. И она неслась лучше, чем все остальные куры,
хотя однажды в молодости сломала одну ножку и с тех пор так  и  осталась
хромой.
   Однажды утром, когда все, кто жил в Каттхульте,  сидели  на  кухне  и
завтракали, мама Эмиля сказала:
   - Теперь я просто уверена: Лотта-Хромоножка несется где-то  в  совер-
шенно другом месте, а не в курятнике.
   - Ишь какая! - воскликнул Эмиль. - Ну да ладно. Мы  скоро  найдем  ее
тайник. Пошли, Ида!
   - Если найдете яйца Лотты-Хромоножки, получите на ужин блины, -  поо-
бещала мама Эмиля.
   Эмиль и Ида очень любили блины и тут же помчались к курятнику.
   - Мне нужно сказать Лотте пару теплых слов! - строго заявил Эмиль.
   Куры в Каттхульте свободно разгуливали где им  вздумается  целые  дни
напролет. И только когда наступал вечер, Лина запирала  курятник,  чтобы
их не украла лиса.
   И вот сейчас все куры сидели в своих гнездах и собирались класть  яй-
ца. Некоторые из них уже справились с этим  и  громко  кудахтали,  желая
возвестить миру о таком великом событии.
   И только одна Лотта-Хромоножка бродила по холму, роясь в земле хромой
лапкой. Понятно, она вовсе и не собиралась садиться в какое-то там гнез-
до.
   - Ах ты, негодная девчонка! - обругал курицу Эмиль. - Где ты  кладешь
свои яйца?
   Но Лотта-Хромоножка разгуливала по холму, искала червей и  вела  себя
как-то странно. Казалось, будто она даже никогда и не слышала, что  куры
должны нести яйца. Время от времени она склоняла головку набок  и  хитро
поглядывала на Эмиля и Иду. Нечего и гадать: совершенно ясно, что,  пока
они не уйдут, курица даже не подумает сесть ни в какое гнездо.
   - Ну и вредная же ты хитрюга! - сказал Эмиль. - Да и мы тоже не лыком