сказал муж сердито. - Посмотри - я весь в крови.
     Мессуа ничего не сказала, но  Маугли  взглянул  на  ее  раны,  и  они
услышали, как он скрипнул зубами.
     - Чье это дело? - спросил он. - За это они поплатятся!
     - Это дело всей деревни. Меня считали  богачом.  У  меня  было  много
скота. Потому мы с ней колдуны, что приютили тебя.
     - Я не понимаю! Пусть расскажет Мессуа.
     - Я кормила тебя молоком, Натху, ты  по  помнишь?  -  робко  спросила
Мессуа. - Потому что ты мой сын, которого унес тигр, и потому что я крепко
тебя люблю. Они говорят, что я твоя мать, мать оборотня, и за  это  должна
умереть.
     - А что такое оборотень? - спросил Маугли. - Смерть я уже видел.
     Муж угрюмо взглянул на него исподлобья, но Мессуа засмеялась.
     - Видишь? - сказала она мужу. - Я знала, я тебе говорила, что  он  не
колдун. Он мой сын, мой сын!
     - Сын или колдун - какая нам от этого польза? - отвечал муж. - Теперь
мы с тобой все равно что умерли.
     - Вон там идет дорога через джунгли, - показал Маугли в окно. -  Руки
и ноги у вас развязаны.Уходите.
     - Мы не знаем джунглей, сын мой, так, как  ты  их  знаешь,  -  начала
Мессуа. - Мне не уйдем далеко.
     - А люди погонятся за нами и опять приведут нас  сюда,  -  сказал  ее
муж.
     - Гм! - сказал  Маугли,  водя  кончиком  охотничьего  ножа  по  своей
ладони. - Пока что я не хочу зла никому в этой деревне. Не думаю,  однако,
что тебя остановят. Еще немного времени - и у них найдется о чем подумать.
Ага! - Он поднял голову и прислушался к крикам и  беготне  за  дверями.  -
Наконец-то они отпустили Балдео домой!
     - Его послали утром убить тебя, - сказала Мессуа. - Разве ты  его  не
встретил?
     - Да, мы... я встретил его. Ему есть о  чем  рассказать.  А  пока  он
разговаривает, можно сделать очень много. Но сначала надо узнать, чего они
хотят. Подумайте, куда вам лучше уйти, и скажите мне, когда я вернусь.
     Он прыгнул в окно и опять побежал, прячась  под  деревенской  стеной,
пока ему не стал слышен говор толпы, собравшейся под смоковницей.
     Балдео кашлял и стонал, лежа на земле, а все остальные обступили  его
и расспрашивали. Волосы у него  растрепались,  руки  и  ноги  он  ободрал,
влезая  на  дерево,  и  едва  мог  говорить,  зато  отлично  понимал   всю
значительность своего положения. Время  от  времени  он  начинал  говорить
что-то о поющих чертях, оборотнях и  колдовстве  только  для  того,  чтобы
раздразнить любопытство и намекнуть толпе, о чем  он  будет  рассказывать.
Потом он попросил воды.
     - Так! - сказал Маугли. -  Слова  и  слова!  Одна  болтовня!  Люди  -
кровные братья обезьянам. Сначала он  будет  полоскать  рот  водой,  потом
курить, а управившись со всем этим, он начнет рассказывать. Ну  и  дурачье
эти люди! Они не поставят никого стеречь Мессую, пока Балдео  забивает  им
уши своими рассказами. И я становлюсь таким же лентяем!
     Он встряхнулся и проскользнул обратно к хижине. Он был уже под окном,
когда почувствовал, что кто-то лизнул ему ногу.
     - Мать, - сказал он, узнав Волчицу, - что здесь делаешь ты?
     - Я услышала, как мои дети поют в лесу, и пошла за  тем,  кого  люблю
больше всех. Лягушонок,  я  хочу  видеть  женщину,  которая  кормила  тебя
молоком, - сказала Мать Волчица, вся мокрая от росы.
     - Ее связали и хотят убить. Я разрезал ремни, и  она  с  мужем  уйдет
через джунгли.
     - Я тоже провожу их. Я стара,  но  еще  не  совсем  беззуба.  -  Мать
Волчица стала на задние лапы заглянула через окно в темную хижину.
     Потом она бесшумно опустилась на все четыре лапы и сказала только:
     - Я первая кормила тебя молоком, но Багира говорит правду: человек  в
конце концов уходит к человеку.
     - Может быть, - сказал Маугли очень мрачно, - только я  сейчас  далек
от этого пути. Подожди здесь, но не показывайся ей.
     - Ты никогда меня не  боялся,  Лягушонок,  -  сказала  Мать  Волчица,
отступая на шаг и пропадая в высокой траве, что она отлично умела делать.
     - А теперь, - весело сказал Маугли,  снова  прыгнув  в  окно,  -  все
собрались вокруг Балдео, и он рассказывает то, чего не было.  А  когда  он
кончит, они непременно придут сюда с  Красным...  с  огнем  и  сожгут  вас
обоих. Как же быть?
     - Мы поговорили с мужем, - сказала Мессуа.  -  Канхивара  в  тридцати
милях отсюда. Если мы доберемся туда сегодня, мы останемся живы. Если  нет
- умрем.
     - Вы останетесь живы. Ни один человек не выйдет сегодня из ворот.  Но
что это он делает?
     Муж Мессуи, стоя на четвереньках, копал землю в углу хижины.
     - Там у него деньги, - сказала Мессуа. - Больше мы  ничего  не  можем
взять с собой.
     - Ах, да! Это то, что переходит из рук в руки и не становится теплей.
Разве оно бывает нужно и в других местах?
     Муж сердито оглянулся.
     - Какой он оборотень? Он просто дурак!  -  проворчал  он.  -  На  эти