ночи в каждом 
году все для тебя будет, как было раньше, чем погиб олень; да будет так, и для 
тебя, и для твоих 
детей. Если в эту ночь вы встретите Бесшерстого - а его имя человек, - вы не 
будете его бояться; 
зато он почувствует к вам страх, точно вы все еще судьи в джунглях и господа 
надо всеми и надо 
всем. В эту ночь имей сострадание к его страху, потому что ты сам познал, что 
значит страх.
     Первый тигр ответил: "Этим я доволен". Но когда в следующий раз тигр пил, 
он увидел на своих 
лапах и боках черные полосы, вспомнил название, данное ему Бесшерстым, и 
рассердился. Целый 
год жил он среди болот, ожидая, чтобы Та исполнил свое обещание. Раз ночью, 
когда шакал луны 
(вечерняя звезда) остановился над джунглями, первый тигр почувствовал, что 
наступила его ночь, и 
пошел к пещере, чтобы увидать Бесшерстого. Случилось, как обещал Та. Бесшерстый 

упал перед 
тигром ниц, а первый тигр ударил его и перебил ему шею, думая, что в мире есть 
только одно такое 
существо и что он убил страх. Вдруг, обнюхивая убитого, он услышал, что Та идет 

из лесов севера, и 
голос первого слона, такой голос, какой мы слышим вот теперь...
     Посреди сухих опаленных гор прокатились раскаты грома, но гром этот не 
принес дождя; с ним 
явились только зарницы, которые мигали над горными хребтами, и Хати продолжал:
     - Вот какой голос услышал тигр, и голос этот сказал: "Так вот твое 
милосердие?" Первый тигр, 
облизнув губы, ответил: "В чем дело? Я убил страх". Послышался ответ Та: "О, 
слепец и безумец! 
Ты снял путы с ног смерти, и, пока ты не умрешь, она будет идти по твоему следу.
 
Ты научил 
человека убивать".
     Первый тигр, стоя, как каменный, подле своей добычи, ответил: "Он теперь 
такой, каким был 
олень. Больше нет страха, и я снова буду судить Народ Джунглей".
     Но Та сказал: "Народ Джунглей никогда больше не придет к тебе. Никто из 
населения зарослей 
никогда больше не пересечет твоего пути, не ляжет спать близ тебя, не пойдет 
вслед за тобой, не 
вздумает щипать траву около твоего логова. Только страх будет неотступно 
красться вслед за тобой 
и, невидимыми для тебя ударами, приказывать повиноваться ему. По его слову 
почва 
будет 
разверзаться под твоими ногами, лианы обвивать твою шею, а стволы деревьев 
вырастать над тобой 
выше, чем ты можешь прыгнуть. Наконец, Бесшерстый снимет с тебя шкуру, чтобы 
завертывать в 
нее своих озябших детенышей. Ты не оказал ему милосердия, и он отплатит тебе 
тем 
же".
     Первый тигр был очень храбр, потому что его ночь еще не окончилась, и 
сказал: "Обещание Та и 
есть обещание Та. Ведь он же не отнимет у меня моей ночи?" И Та ответил: "Одна 
ночь в году - 
твоя, как я уже сказал. Но тебе придется заплатить за это дорогой ценой. Ты 
научил человека 
убивать, а он способный ученик".
     Первый тигр произнес: "Вот он у меня под ногами, и его спина сломана. 
Возвести в джунглях, что 
я убил страх".
     Но Та засмеялся и сказал: "Ты убил одного из многих. И должен сам сказать 
об этом в джунглях, 
потому что твоя ночь окончилась".
     Наступил день; из пещеры вышел другой Бесшерстый, на дороге увидел убитого,
 
а над ним 
первого тигра и взял заостренную палку...
     - Они бросают и теперь какую-то вещь, которая страшно колет, - сказал Икки,
 
с шуршанием 
шедший по берегу (гонды находят мясо дикобраза очень вкусным и называют его Хо-
хо-Игу). Икки 
знал кое-что о злобном маленьком гондском топорике, который, точно стрекоза, 
пролетает над