привязали и кормили из рук, глаза бедных животных горели отчаянием и страхом. 
Точно для того, 
чтобы еще ухудшить дело, старые женщины принялись рассказывать истории о 
привидениях; 
говорить, что они видели духов охотников, погибших в эту осень, и что эти 
призраки предсказывали 
всевозможные страшные бедствия.
     Котуко больше жалел о пропаже своей собаки, чем о чем-либо другом, потому 
что, хотя инуит ест 
чудовищно много, он также умеет голодать. Тем не менее голод, темнота, мороз и 
вечное 
пребывание на морозе подействовали на мозг мальчика: ему стали слышаться 
голоса; 
он начал 
видеть людей, которых не было поблизости. Раз после десятичасового ожидания 
подле "слепой" 
тюленьей отдушины, Котуко снял со своих ног ремень и побрел к деревне, слабый, 
чувствуя 
головокружение; вот он остановился и прислонился спиной к каменной глыбе, 
которая держалась на 
одном выступе льда. Вес мальчика нарушил равновесие камня; он покатился. Котуко 

прыгнул в 
сторону, чтобы увернуться от него, скользнул и с шипением полетел за ним по 
ледяному откосу. 
Этого было достаточно для Котуко. Его давно убедили, что в каждом утесе, в 
каждом камне есть 
жилец (его инуа). Обычно этот инуа - одноглазая женщина по имени Торнак; когда 
такая Торнак 
желает помочь человеку, она катится за ним в своем каменном доме и спрашивает 
его, желает ли он, 
чтобы она сделалась его духом покровителем. Летом ледяные опоры скал тают, и 
каменные глыбы 
катятся на каждом шагу; таким образом вы легко поймете, почему родилась мысль о 

живых камнях. 
Целый день Котуко слышал в своих ушах шум крови и думал, что это его Торнак 
говорит с ним. К 
тому времени, как он вернулся домой, мальчик вполне убедился, что он вел 
длинный 
разговор с ней 
и, так как Кадлу и все остальные считали это вещью возможной, никто не стал ему 

перечить.
     - Она мне сказала: "Я качусь вниз, качусь вниз, с моего места на снегу", - 

говорил Котуко, с 
горящими глазами, наклоняясь вперед. - Она сказала: "Я буду проводницей". Она 
сказала: "Я буду 
водить тебя к хорошим тюленьим отдушинам". Завтра я пойду поохотиться, и Торнак 

пойдет со 
мной.
     Пришел ангекок, местный колдун, и Котуко повторил ему то же самое. При 
повторении рассказ не 
стал хуже.
     - Иди за торнайтами (духами камней), и они доставят нам еду, - произнес 
ангекок.
     В течение нескольких последних дней девушка с севера лежала подле лампы, 
ела мало, говорила 
еще меньше; но когда на следующее утро Аморак и Кадлу приготовили маленькие 
ручные санки и 
нагрузили на них все охотничьи принадлежности и то количество тюленьего жира и 
мороженого 
мяса, которое могли выделить сыну, она взялась за постромку и зашагала рядом с 
Котуко.
     - Твой дом - мой дом, - сказала она, когда санки с костяными полозьями, 
скрипя и громыхая, 
покатились среди ужасной полярной ночи.
     - Мой дом - твой дом, - ответил Котуко. - Но мне кажется, что мы с тобой 
оба уйдем к 
Седне.
     Седна - властительница подземного мира, и инуит верит, что каждый умерший 
должен целый 
год пробыть в ее ужасной стране и только после этого может попасть в 
квадлипармиут, счастливое 
место, где никогда не бывает мороза и толстые северные олени прибегают на зов 
людей.
     Жители кричали: "Торнайт говорили с Котуко. Они покажут ему чистый лед. Он