близ Венгунги, 
слишком измученные, чтобы уйти в заросли.
     Олени и кабаны целый день бродили, отыскивая что-нибудь получше сухой коры 

и увядших 
листьев. Буйволы не находили болот, в которых они могли освежиться, и зеленых 
всходов, на 
которых им можно было воровски пастись. Змеи покинули джунгли и спустились к 
реке, в надежде 
поймать уцелевшую лягушку; они свивались около влажных камней и не кусались, 
когда рыло 
кабана сбрасывало их с места. Багира, самая ловкая охотница, уже давно убила 
всех речных черепах; 
рыбы зарылись глубоко в сухой ил. Скала Мира тянулась вдоль отмели, точно 
длинная змея, и 
утомленные волны шипели, высыхая на ее горячих откосах.
     Именно в это место каждую ночь приходил Маугли, чтобы освежиться и побыть 
в 
обществе. В это 
время самый голодный из врагов мальчика не обращал на него внимания. Его 
непокрытая мехом 
кожа придавала ему особенно заморенный и жалкий вид. Его волосы выгорели на 
солнце до цвета 
пакли; его ребра выдавались, точно прутья на дне корзины; мозоли на коленях и 
локтях, на которые 
мальчик опирался, когда бегал на четвереньках, делали его тонкие высохшие ноги 
и 
руки похожими 
на узловатые стебли трав. Однако из-под спутанных волос Маугли смотрели 
спокойные, 
хладнокровные глаза; в это тяжелое время его советницей была Багира; она велела 

ему держаться 
спокойно, охотиться не торопясь и никогда, ни по какому поводу не выходить из 
себя.
     - Наступило дурное время, - в один раскаленный вечер сказала ему черная 
пантера, - но оно 
пройдет, только бы нам дожить до его окончания. Полон ли твой желудок, 
человеческий детеныш?
     - Там есть кое-что, но мне от этого не лучше. Как ты думаешь, Багира, 
дожди 
забыли о нас и 
никогда больше не вернутся?
     - Этого я не думаю. Мы еще увидим мохву в цвету и маленьких оленят, 
разжиревших на 
молодой траве. Спустимся к Скале Мира и послушаем новости. Ну, ко мне на спину, 

Маленький 
Брат!
     - Теперь не время носить тяжести. Я еще могу стоять один, но... Право, мы 
с 
тобой не похожи на 
откормленных быков...
     Багира взглянула на свой лохматый пыльный бок и шепнула:
     - Прошлой ночью я убила вола под ярмом. Я до того ослабела, что, кажется, 
не решилась бы 
кинуться на него, будь он на свободе.
     Маугли засмеялся.
     - Да, мы теперь великие охотники, - сказал он. - Я с большой смелостью ем 
червей.
     И они стали вместе спускаться, пробираясь через хрустящие кусты к берегу и 

к тем мелям, 
которые, как кружевной узор, разбегались повсюду от русла реки.
     - Недолго проживет вода, - сказал подошедший к ним Балу. - Посмотрите на 
ту 
сторону. Вон 
тропинки, похожие на дороги человека.
     На плоском противоположном берегу жесткая трава засохла на корню; ее 
стебли 
умерли и, стоя, 
превратились в мумии. Утоптанные тропинки оленей и кабанов, подходившие к реке, 

исчертили эту 
бесцветную низменность пыльными желобами, пробитыми в десятифутовой траве. 
Теперь, несмотря 
на ранний час, каждая из этих длинных аллей была заполнена животными, 
спешившими 
к водопою. 
Доносился звук кашля ланей и их детенышей, задыхавшихся от пыли, едкой, как