— Славная погодка нынче выдалась! — отвечал Клампе-Лампе. — Ну я и пошёл 
прогуляться, а как оказался у твоей избушки, решил: надо бы заглянуть да 
посмотреть, как поживает почтенная троллиха.
Он говорил о том и о сём, о всякой всячине, и под конец завел речь о своей 
просьбе, как прежде другие тролли.
— Коли поможешь мне занять трон в Семимильной горе, получишь самую большую и 
удойную золоторогую корову, — пообещал он.
Однако и Клампе-Лампе не удалось узнать, что думает старуха по этому поводу, 
потому что дверь снова задрожала от сильных ударов.
— Ой-ой! Спрячь меня, умоляю! — завопил Клампе-Лампе. — Спрячь поскорее, чтобы 
никто меня здесь не увидел!
Старуха посадила его на лопату и сунула в печь, а потом с грохотом закрыла 
заслонку.
— Не удивлюсь, если это Трампе-Рампе, — пробормотала Угель-Гугель. — Ему, поди, 
тоже захотелось навестить меня.
Это и в самом деле был Трампе-Рампе.
— Какой важный гость ко мне пожаловал! — сказала старуха.
— Ага, — кивнул Трампе-Рампе, — вот гулял в ваших краях, да притомился немного, 
захотелось отдохнуть, прежде чем снова в путь пускаться. Но уж раз я тут 
оказался, пожалуй, стоит поговорить об одном важном дельце. Хочу получить твой 
бесценный совет, ведь ты мудрее всех на свете.
А Булсери-Бул, Друлсери-Друл и Клампе-Лампе сидели и слушали, как Трампе-Рампе 
стелется перед старухой мелким бесом и обещает ей с три короба. Неужто она 
подскажет ему, как добиться королевской власти?
Но и Трампе-Рампе не получил совета, потому что в это время снаружи послышались 
взволнованные голоса, опять кто-то забарабанил в дверь избушки. Это явились 
посланцы троллей, которым поручили посоветоваться со старой троллихой. Когда 
гости вошли, Трампе — Рампе и след простыл. Угель-Гугель спрятала его в сарае 
на заднем дворе: пусть посидит там, покуда путь освободится. Посланцы изложили 
свою просьбу.
— Тебе ведь известно — сказали они, — что нашего доброго старого короля больше 
нет. Нам нужен новый, чтобы правил большими и маленькими троллями, гномами и 
эльфами. Почётное место в Семимильной горе ждёт нового короля. Но мы никак не 
можем решить, кого выбрать. И вот просим тебя дать нам совет: кому быть королём 
троллей и хозяином Семимильной горы?
Угель-Гугель, колдунья из Дремучего леса, самая умная на свете, не торопилась с 
ответом. Она уселась в тёмном углу, раскрыла свою учёную книгу, надела на нос 
очки и принялась бубнить странные слова. Никто не смел её отвлекать, час за 
часом текли в почтительной тишине, нарушаемой лишь монотонным бормотанием 
колдуньи.
Наконец она встала. Все с нетерпением ждали, что же она скажет? Посланцы в 
избушке, Бул на чердаке, Друл в подвале, Клампе-Лампе в печи и Трампе-Рампе в 
сарае — все навострили уши, чтобы не пропустить ни словечка.
— Вот что скажет вам Угель-Гугель, — начала троллиха. — Это я прочла в мудрой 
книге. Я знаю то, что знаю, но это — моя тайна. Помыслы многих устремлены к 
трону в Семимильной горе, и многим бы хотелось править в королевстве троллей. 
Один наверху и один внизу, один внутри и один снаружи. Есть и ещё — большие и 
маленькие, тролли и гномы. Но то, что я знаю, — это пока моя тайна. Скажу лишь, 
что королём и хозяином Семимильной горы, правителем всех троллей, гномов и 
эльфов, станет тот, кто способен одолеть любую беду. Кто он — откроется через 
семь дней. Тогда трон в Семимильной горе займёт тот, кому предопределено 
судьбой править всеми троллями.


Это явились посланцы троллей, которым поручили посоветоваться со старой 
троллихой


Этим пророчеством пришлось довольствоваться посланникам. Все — большие и 
маленькие тролли, гномы и эльфы — ломали головы: кто же он — тот, кто лучше 
всех способен одолеть любую беду?
Четырём старым троллям не больно-то удобно было в их укрытиях. Клампе-Лампе в 
печи так скрючился, что у него ноги затекли, но он не смел даже пальцем 
пошевелить. А тут, как на грех, ещё мука попала ему в нос, когда он вдохнул 
поглубже, чтобы не задохнуться. Пришлось ему зажать нос пальцами, чтобы не 
чихнуть.
Булу на чердаке тоже приходилось несладко: половицы скрипели от малейшего 
движения — того гляди, пол не выдержит его тяжести и провалится. А в тёмном 
подвале было полным-полно всяких горшков и бочек, так что Друл не смел и 
шелохнуться — не ровен час, упадут, и грохот его выдаст. Единственным, кто 
пребывал в беспечности после ухода посланников, был Трампе-Лампе. Он знать не 
знал о других троллях и радостно вернулся в дом — выведать ещё что-нибудь у 
старухи.
Но Клампе-Лампе не мог больше сдерживать чих. Предложи ему в тот момент все 
сокровища Семимильной горы и королевский трон в придачу, он бы всё равно не 
смог сдержаться. Ему надо было чихнуть, и он чихнул — да так, будто у него не 
нос, а огромная труба! Одновременно он дернул обеими ногами, и хоть те и 
онемели, а всё же вышибли заслонку и высунулись наполовину из печи.
Ну и переполох тут начался! Тролли и без того перетрусили, а услышав рев, 
вырвавшийся из носа Клампе-Лампе, совсем потеряли головы от страха. Бул