очаровательной нежности? Нет, уж этому я никак не поверю, а скорее  поверю
тому, что это ее королева так расписывает. Недаром она  ей  мачеха,  а  уж
дочка-то ее, принцесса  Пеструшка  -  такой  гадкий  зверь,  что  дивиться
нечему, коли она завидует этому самому совершенному из всех творений.
     Покуда  он  так  рассуждал  сам  с  собой,   придворные   его   стали
догадываться, что не  очень-то  ему  нравится  про  королевну  такие  речи
слушать, и нашелся тут один  из  них  похитрее,  который,  чтобы  выведать
чувства принца, слова свои изменил да и голос тоже и начал  ему  королевну
выхваливать.  При  его  словах  принц  точно  проснулся  от  долгого  сна,
разговорился, и лицо его засияло радостью. Ах,  любовь,  любовь,  до  чего
трудно скрыть тебя! Везде-то ты проявляешься: и на устах  любовника,  и  в
очах его, и в звуке голоса. Когда человек любит,  то  и  молчание  его,  и
разговор, и радость, и грусть - все только о любви говорит.
     Не терпелось королеве узнать,  действительно  ли  король  Очарователь
захвачен любовью, и послала она за теми, кому на этот случай доверилась, и
всю ночь их о том и выспрашивала. Все, что они ей ни  говорили,  только  в
том ее убеждало, что король Очарователь влюблен во  Флорину.  Но  что  мне
сказать вам о тоске бедняжки принцессы. Лежала она на земле в той  ужасной
темнице, куда ее принесли люди в масках.
     - Не так бы я горевала, - говорила она, - если б меня в  эту  темницу
раньше того заключили, как к нам гость дорогой приехал.  А  теперь  я  все
вспоминаю о нем, а от этого мне  еще  горше.  Нечего  и  сомневаться,  что
королева со мной так ужасно поступила, чтобы помешать  мне  вновь  увидеть
его. Увы мне! Дорогой  ценой  платит  мое  спокойствие  за  невеликую  мою
красоту!
     И так она горько плакала, так горько,  что  если  бы  ее  лютый  враг
увидел, так и тот бы ее пожалел.
     Так прошла ночь. А королева, которая хотела во что  бы  то  ни  стало
привлечь к себе короля Очарователя знаками своего внимания, послала ему  в
подарок одежды, необыкновенно великолепные и богатые,  шитые  портными  по
самой последней моде. А сверх того, послала она ему орден Кавалеров Амура,
который заставила короля, своего супруга, в день их свадьбы учредить.  Был
тот орден в виде золотого сердца,  украшенного  пламенного  цвета  эмалью,
окруженного несколькими стрелами, и одна из стрел  пронзала  его  с  такой
надписью: "Единая  меня  ранит".  Королева  приказала,  чтобы  для  короля
Очарователя это сердце было выточено из цельного рубина, в страусовое яйцо
величиной, каждая стрела из алмаза в палец длиной, а цепь, но  которой  то
сердце висело, была сделана из жемчуга,  причем  наименьший  из  них  фунт
весил, - словом, с тех пор как стоит белый свет,  ничего  такого  не  было
видано.
     Король Очарователь, как тот орден увидал, несколько  времени  даже  и
слова вымолвить не мог. В то же время поднесли ему  книгу,  листы  которой
были из тончайшего пергамента, с восхитительными миниатюрами,  а  переплет
золотой с драгоценными камнями; в книге в самых нежных и  любезных  словах
был написан статус ордена Кавалеров Амура. При  сем  королю  сказали,  что
принцесса, которую видел он, те подарки посылает и просит быть  верным  ее
рыцарем. Подумал он было при этих словах, что это  та  принцесса,  которая
ему полюбилась.
     - Ах! - воскликнул он. - Так это прекрасная королевна Флорина обо мне
так великодушно и так приветливо вспоминает?
     - Государь, - отвечали ему, - вы изволили именем ошибиться: мы к  вам
от прелестной Пеструшки явились...
     - Которая меня себе  в  рыцари  прочит?  -  сказал  король  строго  и
холодно. - Весьма огорчен, что не  могу  сей  великой  чести  принять.  Но
короли ведь сами себе не хозяева, чтобы по своему желанию  любое  на  себя
обязательство наложить. Известны мне обязанности рыцарские, и все я  готов
их исполнить, и  потому  предпочту  от  принцессиной  милости  отказаться,
нежели недостойно королевского имени поступить. С этими словами положил он
обратно в корзинку и сердце, и цепь,  и  книгу  и  отослал  все  назад.  А
королева со  своей  дочкой  едва  от  ярости  не  задохнулись,  видя,  как
чужеземный король, кому они такую честь оказали, с ними распорядился.  Как
только пришло время королю Очарователю идти в покои  короля  с  королевой,
пошел он туда в надежде увидеть Флорину и взглядом искал  ее  всюду.  Чуть
только услышит, что кто-либо входит, тотчас голову поворачивает к двери, и
видят все, беспокоится и грустит он. Догадывалась  злая  королева,  что  у
него на душе делается, но и виду не подавала. Она только и говорила ему  о
веселых гуляньях, а он все отвечал ей на все невпопад.  Наконец  он  прямо
спросил о принцессе Флорине.
     - Принц, -  отвечала  ему  королева  надменно,  -  король,  отец  ее,
запретил ей выходить из своей комнаты, покуда моя дочка замуж не выйдет.
     - Но зачем же такую красавицу, - спросил принц Очарователь, - держать
взаперти?
     - Мне это неведомо, - сказала королева. - И даже  когда  я  узнаю,  я
могу освободить себя от ответа вам.
     Тут Король Очарователь страшно разгневался. Он враждебно  смотрел  на
Пеструшку и только и думал о том, что из-за этого жалкого  чудовища  лишен
он радости видеть  красавицу  королевну.  Скоро  откланялся  он  королеве,
слишком тяжело ему было беседовать с нею.
     Вернувшись к себе, призвал он одного юного  принца  из  своей  свиты,
которого очень любил, и сказал ему, что  все  на  свете  отдаст,  лишь  бы