кого лягнул, кого укусил, взлетел в воздух и наконец достиг Палинагри.
А Лингарани, жена Сннгхисурвы, той порой все на дорогу смотрела. Увидела коня 
без всадника и принялась плакать.
— Ты почему вернулся один? — кричит. Конь ей все рассказал.
— Твой раджа мертв,— говорит.
Сына у Сннгхисурвы звали Палибирва. Ему было пять лет. Видит он: мать его 
плачет, а конь вернулся один — и спрашивает, что приключилось. Как услышал, в 
чем дело, совершил омовение, принес воды к священному дереву тулси, поклонился 
пяти духам, коснулся челом груди Земли-матери, устроил все дела в царстве, 
простился со своей матушкой, вскочил на коня, крикнул: «Пойду, посмотрю, что 
этот раджа с моим отцом сделал!» — и поднялся в воздух.
В лесу на дереве сидел черный дрозд. Летят они с конем мимо, а дрозд что-то 
сказал. Конь остановился, и мальчик говорит:
— Ты что нам мешаешь? — А потом коня спрашивает: — Убить мне его?
— Нет, не убивай,— говорит Хансдхар.— Пожуй немного бетеля и сплюнь слюну птице 
в рот. Это будет нам знак. Если в пути с нами что-нибудь приключится, мы будем 
знать, чья в том вина.
Так они и сделали и пошли дальше. Спустя немного времени они дошли до дерева 
пипал, где жила Рани Гидхал — царица грифов. У нее было двенадцать птенцов, 
только десять из них съела кобра. Палибирва приблизился и видит: ползет кобра с 
дерева.
— Что мне делать? — спрашивает он у коня.
— Убей ее! Убей ее! — говорит конь.
Вот он и убил ее. Только хотел идти дальше, двое грифов-птенцов говорят:
— Не уходи так скоро. Ты ведь нам жизнь спас.
А он говорит:
— Нам надо идти, а то ваша мать нас убьет.
— Нет,— кричат птенцы,— не убьет. Мы обещаем. Взяли и спрятали мальчика вместе 
с конем позади дерева.
Тут и сама Рани Гидхал показалась в небе. Своим двенадцати птенцам она несла 
двенадцать звериных тушек: пять в клюве, пять на спине и две в когтях. 
Подлетела поближе к дереву и закричала:
— Чую, Человечиной пахнет. Откуда бы это?
— Ничего,— говорят ей птенцы.— Это мы человечину ели, вот от нас и пахнет. Иди, 
сама посмотри.
Спустилась она под дерево и тут увидела изрубленную в куски огромную кобру.
— Благословение тому, кто убил эту злодейку,— сказала она.— Ведь это она 
погубила моих детей. Кто совершил это доброе дело?
— Мы боимся его тебе показать,— отвечают птенцы.— Не вздумала бы ты его съесть.
— Я скорее вас самих съем,— говорит она.
Ну а когда она так сказала, птенцы подвели к ней мальчика и коня. Старая царица 
грифов обрадовалась и похлопала коня по холке.
— Мое благословение с вами,— сказала она.— Случись беда, только позовите меня, 
и я приду к вам на помощь.
Мальчик отправился дальше и приехал в Чанду. Там он стал лагерем. Шатер у него 
был на золотых кольях, матрац на кровати был золотой, гвозди тоже из золота и с 
жемчужными головками, а покрывало — из шелка. Там он и лег спать.
У раджи Чанды под властью были тридцать шесть других раджей, двадцать один 
раджкумар и богачи из пятидесяти двух городов — вот какой у него был дарбар.
— Все здесь мое,— сказал он.— А теперь пришел новый враг.
Мальчик начал с ним воевать. Он встал рано утром и пустил коня пастись к радже 
в сад. А сам пошел искупаться в дивный бассейн — там, на золотой йлите, дочки 
раджи стирали платья. Искупался он и швырнул ком грязи в бассейн. Рыбы и 
черепахи поднялись со дна, высунули из воды головы и уставились на него в 
страхе. Он взял и стукнул по плите, да так сильно, что кусок отлетел — прямо в 
слона раджи и сразил его наповал. А остаток плиты мальчик поднял одной левой 
рукой, запустил им к радже в дарбар и разом прикончил половину придворных. Так 
война началась. Там, где они бились, сухая земля стала топью, а топь 
превратилась в кровавые реки, и рыба в реках задыхалась. В этих реках змеи 
стали стражниками, а крокодилы — старостами, и вся рыба бросилась из мелких 
речушек в Нарбаду. Для рыбы это было несчастье, зато хищному зверю — раздолье. 
Звери повылезли из своих логовищ — и бегом пировать на мертвечину.
— Куда это вы все бежите? — спрашивает гиена.
— Наш спаситель пришел,— они ей отвечают.— На полях наших созрел урожай. Мы 
идем его снимать.
Они сражались, сражались и сражались, пока весь мир не ослабел и не выбился из 
сил. Рыбы плавали уже не в воде, а в потоках пота, что лился с бойцов. Наконец 
раджа Чанды пал в битве. Мальчик взял его голову в руки и сказал:
— Я увезу ее в свое царство и посажу там на шест — пусть ее птицы клюют. Я 
получил все, что хотел, кроме отца.
Он разыскал рани, схватил ее за волосы и закричал:
— Я буду бить тебя по лицу, пока ты мне не скажешь, где мой отец.
Она говорит:
— Я весь свой век сижу здесь, в этом дворце. Откуда мне знать, где твой отец? 
Мне ничего не доводится видеть, только эти золотые качели, на которых качаются 
взад и вперед желтая, зеленая и красная девушки. В руках у них попугаи — желтый,
 зеленый и красный — все в золотых клетках. Это подружки мои. А о мужчинах 
откуда мне знать?
Еще у той рани была маленькая дочка, шести месяцев от роду — рани Гайла ее 
звали.