— беззвучно шептали ее уста. — Не могу же я стоять здесь весь вечер! Если бы я 
могла, я разбудила бы тебя и показала дорогу к своему дому. А когда опустится 
ночь, как ты узнаешь, куда идти?
Малуа наклонилась и стала бить рукой по воде. Но юноша все спал.
— Как же разбудить его? — размышляла девушка. — Была бы здесь моя невестка, мы 
с ней что-нибудь придумали бы. Да и мать наверняка согласилась бы пригласить 
его к нам переночевать. А одна я совершенно беспомощна. Как мне жаль его, 
наверное, он заблудился.
Малуа крепко прижала к себе латунный кувшин и прошептала:
— О кувшин, помоги мне разбудить его!
И она стала медленно наполнять кувшин водой. Звук льющейся воды разбудил 
Чандвинода и потревожил сокола, который громко закричал.
Приподняв голову, Чандвинод увидел прелестную девушку с кувшином воды в руках. 
Ее распущенные, черные, как ночь, волосы доставали почти до пят, и вся она 
походила на свежий цветок-махуа. А какие у нее были глаза! Их взгляд мог бы 
свести с ума даже святого.
— Я никогда еще не встречал такой красавицы! О чудный светильник, чей дом ты 
освещаешь? — прошептал юноша. — Что это — сон или явь? Расправь поскорее крылья,
 мой сокол, лети вслед за ней и разузнай, где она живет, кто ее родители, 
замужем она или нет.
Посмотрев вслед девушке, он проговорил:
— Оглянись назад, красавица, чтобы я мог еще раз увидеть сияние твоего 
луноподобного лица. Я поражен твоей красотой! Как мне теперь быть?
И Чандвинод выпустил сокола из клетки со словами:
— Лети домой и скажи моей матери, что Чандвинода растерзал тигр. Скажи, что ее 
любимый сын больше не вернется домой. Скажи это и моей сестре. А потом найди 
эту девушку и передай ей мои сокровенные мысли!
Облик незнакомца, прекрасного, как месяц, растревожил девичье сердце и залил 
румянцем стыдливости ее нежные щеки. Ведь она только-только вступила в пору 
своей юности! Однако скромность не позволила ей задержаться на берегу, и она 
заторопилась домой.
У Малуа было пять братьев. Их жены наутро встретили Малуа у порога ее комнаты и 
начали допытываться:
— Почему, сестрица, ты вчера ходила за водой одна и вернулась оттуда сама не 
своя? Да и кувшин твой был наполнен водой лишь наполовину. С тобой что-то 
произошло? Ты так изменилась: вчера была словно бутон, а сегодня похожа на 
чудесный распустившийся цветок. Не скрывай от нас ничего, скажи, что с тобой 
случилось? Пойдем теперь к пруду вместе. Возьми с собой кувшин, слюдяной 
гребень и флакончик с душистым маслом. Мы расчешем твои черные волосы и надушим 
их маслом. И когда останемся одни, расскажешь нам все, ничего не тая. Ты 
вступила сейчас в такой возраст, когда уже пора думать о женихе. Даже мы, 
женщины, не можем удержаться от восхищения при виде тебя!
— Почему вы не хотите пустить меня одну за водой? — спросила их Малуа.

— Ты прелестна, как луна, — отвечали невестки, — и мы боимся, как бы демон Раху 
не проглотил тебя.
[120]

— Я вчера простудилась, — сказала Малуа, — и плохо себя чувствую. Идите сегодня 
к пруду одни, я не пойду с вами.
Невестки пошептались между собой и направились к гхату, а Малуа ушла в свою 
комнату.
Хирадхар, отец Малуа, принадлежал к касте пахарей и был старостой деревни. Его 
большая семья жила в достатке. Боги даровали ему шестерых прекрасных детей. 
Обширные поля давали два урожая риса в год, просторные амбары ломились от зерна.
 В загоне стояли десять молочных коров и волы — для пахоты.
В доме Хирадхара каждый год торжественно отмечались Дурга-пуджа и другие 
праздники. В дни поминовения предков угощали брахманов.
Малуа сидела у себя и все думала, думала: «Откуда же пришел этот юноша, 
прекрасный, как молодой месяц? Какой это был чудесный миг, когда я увидела его 
у пруда! Он, видно, случайно попал в наши края, охотясь со своим соколом. Как 
бы мне хотелось самой стать соколом, чтобы быть все время возле него. Облака, с 
кем вы так громко переговариваетесь там, в небесах? Наступил уже июль, и потоки 
дождя залили землю, реки переполнились водой и затопили свои берега. Вокруг нет 
ни клочка сухой земли. Где же бедный юноша ночует в такую погоду? Если бы он 
зашел к нам, я попросила бы отца и он разрешил бы ему отдохнуть в нашем доме. Я 
разостлала бы для него красивую циновку и поднесла бы коробочку с бетелем».
Прошли ночь, утро и весь следующий день, а когда снова наступил вечер, Малуа 
взяла свой кувшин и побежала к пруду, ничего не сказав невесткам.
Косые лучи заходящего июльского солнца, пробиваясь сквозь облака, нестерпимо 
жгли тело. Но не за водой направилась девушка к пруду и не купаться. Два 
влюбленных сердца потянулись друг к другу!
Малуа подошла к пруду и снова увидела под деревом-кадамба спящего юношу. Сокол 
подал голос из клетки, и Чандвинод открыл глаза. Посмотрев на ступеньки гхата, 
он увидел, что вчерашняя красавица снова набирает воду.
— Послушай меня, девушка, — обратился к ней Чандвинод. — Я охотник, и зовут 
меня Чандвинод. А ты кто, красавица? Вижу, каждый день ты приходишь сюда за 
водой. Чья ты дочь? Ты замужем или нет? Если ты уже замужем, я в последний раз 
посмотрю на твое прекрасное лицо, уйду и никогда больше не вернусь. Вчера я 
увидел тебя здесь случайно, а сегодня нарочно пришел пораньше. Расскажи мне о