? Мирза Махмуд, о чем ты задумался?

— Ах, Маймун
194
, да поможет тебе бог, ну какой ты подарок сумеешь приготовить падишаху?


— Не горюй, седлай коня и поезжай к той скале, где ты меня встретил. 
Поздоровайся с ней, разомкнётся она, выйдет к тебе араб с золотым посохом на 
плече. Он спросит: «Повелишь мир разрушить или благоустроить?» Ответь: «Пусть 
мир благоустраивается, а мы в нем поживем». Тогда он даст тебе мое платье, 
которое я надевала каждую пятницу
195
, когда ходила в сад Торкри
196
. Ты возьми его и принеси мне.

— Хорошо, ? ответил сын падишаха, сел на коня и поехал к скале.
Исполнил он все, что велела обезьяна. Вышел араб и вручил ему платье.
Привез Мирза Махмуд платье, отдал обезьяне. А она и говорит:
— Это и есть подарок твоему отцу, отнеси ему в диван.
Понесли сыновья отцу подарки, приготовленные их женами.

Старшая невестка вышила для падишаха красивый платок, средняя связала ему талак
197
. И Мирза Махмуд положил перед отцом платье и сказал:

— А это прислала твоя младшая невестка.
Посмотрели падишах и приближенные на вещь, присланную младшей невесткой, и 
увидели, что нет в ней недостатков, не к чему придраться, будто не касались 
платья ни ножницы, ни игла. Сказал падишах своим сыновьям:
— Теперь унесите подарки, они нам очень понравились. Спасибо за них.
Прошло некоторое время. Падишах сказал жене:
— Ты должна пригласить своих невесток сюда. Я хочу взглянуть на них и наделить 
подарками.

Вернулся Мирза Махмуд домой, на душе у него тяжело. Спросила его Хатун
198
-Маймун:

— Что случилось, Мирза Махмуд?
— Завтра тебе надо ехать во дворец к падишаху, он хочет посмотреть на своих 
невесток. Как же я народу тебя покажу?
— Не печалься, Мирза Махмуд! Поезжай к скале, поздоровайся с ней, снова выйдет 
араб. Даже если ты будешь сердит, не говори, чтобы он мир разрушил, скажи: 
«Пусть мир благоустраивается, а мы в нем поживем». Скажешь ему, что 
Хатуи-Маймун велела послать то платье, которое надевала каждую пятницу, когда 
ходила в сад Торкри, и еще пусть пошлет сорок ее служанок, и пускай они сразу 
прибудут к ней со всеми нарядами.
Поехал Мирза Махмуд к скале, поздоровался с ней, вышел из скалы араб и спросил;
— Добро пожаловать, Мирза Махмуд, как поживает Хатун-Маймун, жива-здорова?
— Слава богу, все благополучно. Она молилась за тебя и велела прислать платье, 
которое она надевала каждую пятницу, когда ходила в сад Торкри. Еще просила 
отправить сорок служанок с их нарядами.
— Подожди немного, я все принесу.
Вошел араб в пещеру и через час вышел с двумя узлами, а каждый узел по пуду.
Затем появились сорок обезьян. Удивился Мирза Махмуд:
— О господи, что это такое?
— А это и есть служанки Хатун-Маймуи, а в узлах и ее одежда, и служанок, ? 
сказал араб и исчез.
Мирза Махмуд пришпорил своего коня и поскакал, за ним побежали все сорок 
обезьян.
Едет Мирза-Махмуд и думает: «Как же я с ними в городе покажусь? Они же как 
стадо овец. Что же делать? Подожду, пока стемнеет, тогда и поеду дальше».
Ночь спустилась на землю. Мирза Махмуд двинулся в путь, а за ним сорок обезьян. 
Они скачут, резвятся, то впереди коня бегут, то отстанут, потом догоняют. 
Прибыли домой.
Мирза Махмуд спешился и спрятался. А служанки подбежали к Хатун-Маймун, 
поцеловали ей подол, руки, ноги, поклонились. Она ответила на приветствие, 
затем обратилась к своей любимой служанке:
— Милая, сбрось с себя шкуру, оденься в платье.
Когда служанка скинула с себя шкуру и оделась, Мирза Махмуд подумал: «О, если 
бы с ней были соединены наши судьбы! Или хоть немного моя обезьяна была похожа 
на нее!»

Все сорок служанок сбросили с себя обезьяньи шкуры, сложили их и надели свои 
наряды. Встали все сорок служанок перед Хатун-Маймун, руки на поясе
199
, и стали просить: