И Нур-ад-дин вернулся со своим сыном домой, и каждый день  он  подни-
мался с ним к султану.
   А когда мальчик достиг пятнадцати лет, его отец,  везирь  Нур-ад-дин,
заболел и призвал своего сына и сказал ему: "О дитя мое, знай, что здеш-
ний мир - обитель проходящая, а будущая жизнь вечна. Я  хочу  дать  тебе
коекакие наставления; пойми же, что я скажу тебе, и устреми на это  свой
разум".
   И он принялся учить его хорошему обхождению с людьми  и  предусмотри-
тельности, а потом Нур-ад-дин вспомнил брата и родные места  и  земли  и
заплакал о разлуке с любимыми и вытер слезы и произнес такой стих:
   "На разлуку вам жалуясь, что мы скажем?
   А когда до тоски дойдем - где же путь наш?
   Иль пошлем мы гонца за нас с изъяснением?
   Но не может излить гонец жалоб страсти.
   Иль стерпеть нам? Но может жить ведь влюбленный,
   Потерявший любимого, лишь недолю.
   Будет жить он в тоске одной и печали.
   И ланиты зальет свои он слезами.
   О, сокрытый от глаз моих и ушедший,
   Но живущий в душе моей неизменно,
   Тебя встречу ль? И помнишь ли ты обет мой,
   Что продлится, пока текут эти годы?
   Иль забыл ты вдали уже о влюбленном,
   Что довольно уже слез пролил, изнуренный?
   Ах! Ведь если сведет любовь нас обоих,
   То продлятся упреки наши не мало".
   А окончив говорить стихи и плакать, он обратился к своему сыну и ска-
зал: "Узнай, прежде чем я тебя оставлю, что у тебя есть дядя,  везирь  в
Каире, которого я покинул и уехал без его согласия.  Я  хочу,  чтобы  ты
взял свиток и записал то, что я тебе скажу".
   И Бедр-ад-дин Хасан взял бумажный свиток и стал писать  на  нем,  как
сказал ему отец, и Нур-ад-дин продиктовал ему все, что с ним  случилось,
от начала до конца. И он записал для него время своей женитьбы  и  день,
когда он вошел к дочери везиря, а также время своего прибытия в Басру  и
встречи с везирем, и то, что ко дню кончины ему было меньше сорока  лет.
"И вот мое письмо к нему, и Аллах для него после этого мой  преемник,  -
закончил он, а затем свернул бумагу и запечатал ее и сказал: О дитя мое,
Хасан, храни это завещание, ибо в этой бумажке указано твое  происхожде-
ние и род и племя, и если тебя постигнет какое-нибудь  событие,  отправ-
ляйся в Египет и спроси там о твоем дяде и узнай дорогу к нему и  сообщи
ему, что я умер на чужбине тоскующий".
   И Бедр-ад-дин Хасан взял бумагу и свернул ее и зашил в ермолку, между
прокладкой и верхом, и намотал на нее тюрбан, плача о своем отце, с  ко-
торым он расставался молодым. Нур-ад-дин сказал ему: "Я  дам  тебе  пять
наставлений. Первое из них: не знайся ни с кем - и спасешься от зла, ибо
спасение в уединении. Не посещай никого и не веди ни с кем дел, - я слы-
шал, как поэт говорил:
   Уж не от кого теперь любви ожидать тебе,
   И если обидит рок, не будет уж верен друг.
   Живи ж в одиночестве и впредь никому не верь.
   Я дал тебе искренний совет - и достаточно.
   Второе: о дитя мое, не обижай  никого,  не  то  судьба  тебя  обидит.
Судьба один день за тебя, один день против тебя, и земная  жизнь  -  это
заем с возвратом. Я слышал, как поэт говорил:
   Помедли и не спеши к тому, чего хочешь ты,
   И к людям будь милостив, чтоб милость к себе пришла.
   Над всякой десницею десница всевышнего,
   И всякий злодей всегда злодеем испытан был.
   Третье наставление: блюди молчание, и пусть твои пороки заставят тебя
забыть о пороках других. Сказано: кто молчит - спасется, - а  я  слышал,
как поэт говорил:
   Молчанье красит, безмолвие охраняет нас,
   А уж если скажешь - не будь тогда болтливым.
   И поистине, если, раз смолчав, ты раскаешься,
   То во сказанном ты раскаешься многократно"
   Четвертое: о дитя мое, предостерегу тебя, - не пей вина. Вино - нача-
ло всякой ему, вино губит умы. Берегись, берегись, не пей  вина,  ибо  я
слышал, как поэт говорил:
   Вино я оставил и пьющих его
   И стал для хулящих его образцом.
   Вино нас сбивает с прямого пути,
   И рту отворяет ворота оно.
   Пятое наставление: о сын мой, береги деньги,  и  они  сберегут  тебя;
храни деньги - они сохранят тебя. Не трать без меры - будешь нуждаться в
ничтожнейшем из людей. Береги дирхемы - это целительная мазь, ибо я слы-
шал, как кто-то говорил:
   Коль деньги мои скудны, никто не дрожит со мной,
   А если побольше их - все люди друзья мне.
   Как много друзей со мной за щедрость в деньгах дружат
   И сколько, когда их нет, меня оставляют!"